Леса моря. Жизнь и смерть на континентальном шельфе - страница 17

Измерения возвращенных мигрирующих омаров показали, что они росли быстрее, чем прибрежные немигрирующие омары. Известно, что рост холоднокровных животных зависит непосредственно от температуры. На внешнем шельфе Новой Англии придонная температура остается около 10 °C в течение всего года, что объясняется глубиной воды и близостью теплого течения Гольфстрим. Поэтому у мигрирующих омаров рост не замедляется, как это происходит с прибрежными животными, которые в продолжение нескольких зимних месяцев живут при низких температурах, близких к температуре замерзания.

Размножение, однако, тоже зависит от температуры, и для успешного протекания этого процесса необходимо, чтобы температура воды была на несколько градусов выше 10 °C. Оптимальная температура — около 18 °C. В относительно мелких водах нашего северного побережья такая температура бывает только летом. Купер и его коллеги нашли, что большинство переселенцев составляли самки. Ученые считают, что длительное путешествие к летнему мелководью связано с процессом размножения.

Как возникла миграция? Возможно, что свыше 10 тысяч лет тому назад предки кочующих омаров жили среди многочисленных валунов на отмелях у края унылой плейстоценовой прибрежной равнины, будущей банки Джорджес. По мере сокращения ледников море постепенно становилось глубже, а обитатели дна все меньше и меньше ощущали сезонное потепление воды. Чтобы найти летние отмели для нереста, омарам приходилось двигаться на север и запад. Сначала это были короткие путешествия вдоль сравнительно круто спускающегося дна до точки, где континентальный склон переходит в континентальный шельф и уклон дна резко меняется. Но со временем, по мере того как море наступало на сушу, омары стали уходить дальше.

Если миграционные пути действительно формировались таким образом, то омары не могли достигать северной части полуострова Кейп-Код, потому что здесь путь преградили бы большие глубины залива Мэн. Из поколения в поколение их маршрут постепенно удлинялся, все время отклоняясь в сторону Лонг-Айленда, Род-Айленда, Мартас-Виньярда и Нантакета. При этом они неизбежно пересекали древнюю береговую линию, давно залитую морем. В то же время миграционный путь омаров, обитающих далеко на востоке от полуострова Кейп-Код, стал заметно короче: сегодня они поднимаются лишь на самые высокие участки банки Джорджес, где глубины не превышают 15–20 метров.

Теории о поведении организмов в исчезнувшем прошлом никогда не выйдут за рамки предположений, и эволюция миграций омаров останется интригующей тайной. Вообще явление миграции не может не поражать воображения. Я думаю, что ни одна группа наземных животных не обладает такими детальными сведениями об окружающем их мире, какие впитали в себя и продолжают впитывать чуткие усики, сложные стебельчатые глаза и изящные ходильные ножки северного омара, когда он движется через континентальный шельф, чтобы продолжить свой род.

Информация о размножении омаров накапливается уже в продолжение многих десятилетий, и теперь биологи имеют достаточно ясное представление об этом процессе. Вообразим себе, что мы присутствуем при зарождении нового поколения омаров в их естественной среде. Тогда, возможно, перед нами предстанет такая картина.

Большая самка изо всех сил старалась сбросить свою старую кутикулу[3]. На это у нее ушла большая часть дня. Теперь, в серо-зеленых сумерках, она в изнеможении лежала в своей норе у подножия рифа. Ее старая кутикула лежит в одном метре от нее, как призрачная копия ее самой. Через некоторое время самка станет пожирать ее, чтобы восстановить утраченные запасы органических и минеральных веществ. Но теперь она ждет, когда ее новые покровы, пока еще мягкие и не полностью расправленные, затвердеют.

Из-за валуна в трех метрах от самки появляется омар-самец. Он продвигается зигзагами, то вперед, то назад, а его антенны в это время рассекают воду широкими круговыми движениями. По размеру он почти в два раза меньше ожидающей его самки. Сначала кажется, что он пройдет мимо пещерки, не останавливаясь. Однако, как будто почувствовав некий молчаливый призыв, он замедляет шаг и направляется к входу.