Лёшка-"студент" - страница 15
— Вам же лучше будет… — уже по инерции добавил Лешка. — Разденьтесь и ложитесь спать.
Лешка увидел, как медленными, вялыми движениями Александра Петровна расстегивает пуговицы, Лешка выскочил из купе. Он не мог понять, почему женщина так быстро ему подчинилась. Вдруг перед Лешкиными глазами встала картина с собакой, потом с Валей. Только теперь он понял, что собака бежала именно от него…
— Чай готов! — Вера стояла около купе с тремя стаканами в руках. — Откройте дверь.
Через минуту Вера вышла.
— Ой, смешно как… Она раздевается с закрытыми глазами. Моей бабушке шестьдесят лет, и она никогда… Неужто она так устала?
«Знала бы ты, что это такое, — подумал Лешка. — А я знаю?»
— А мы разговорами не разбудим ее? Спать совсем не хочется!
— Ну, если она раздевается с закрытыми глазами, то мы для нее, как муха для слона!.. — ответил Лешка.
Он вспомнил газетную статью про гипнотический сон: там говорилось, что разбудить уснувшего может только сам гипнотизер, а все остальные звуки до него просто не доходят. Лешка обрадовался. Ведь сейчас это можно проверить! И убедиться в своей силе…
— Загляни, она легла?
Вера зашла в купе, через минуту вышла.
— Спит, — она засмеялась. — Разделась и лежит поверх одеяла. Моя бабушка никогда так не засыпала…
— Устала сильно, наверное…
Лешка с Верой зашли в купе. Лешка опять принялся за анекдоты, шутил. Вера прыскала, зажимала рот рукой и, покосившись на спокойно спавшую женщину, хохотала, уже не сдерживаясь.
Так они веселились, пока не постучали в стенку из соседнего купе, раздраженные шумом. Вера уже несколько раз зевала…
— Слушай, Вера, давай-ка ложись. Я пойду покурить, а ты ложись.
— Да я еще не хочу!
— Хочешь, хочешь. Не спорь со старшими.
Вера неохотно начала разбирать постель.
Лешка вышел из купе и закурил у окна. Наконец он сообразил, кому он обязан такими способностями.
— Шлем. Это все шлем, — сказал он.
— Что вы сказали? — рядом стоял проводник.
— Да нет, ничего. Я что, вслух что-то сказал?
— Я не понял. Идите лучше спать. И курить здесь нельзя, в тамбуре надо!
Лешка засмеялся.
— Мне можно.
Проводник с удивлением посмотрел на Лешку.
— Можно. Мне все можно, — твердо, медленно выговаривая слова, повторил Лешка. — Понял? — он смотрел в упор.
— Да, — спокойно ответил проводник и пошел по вагону.
Лешка вошел в купе. Вера улыбнулась ему из постели.
— Что еще соврать? — спросил Лешка, разбирая свою постель.
— Значит, вы все врете?
— А ты думаешь, все анекдоты со мной случились? Впрочем, могу и правду рассказать. Только сначала нам пора перейти на «ты», как считаешь?
— Ну, неудобно… — Вера замялась. — Все-таки вы старше меня!
Лешка замер. Она сопротивлялась! А может, потому, что он не видел ее глаз? Он повернулся.
— Нет, давай на «ты», — сказал он.
— Ладно, — просто согласилась Вера. — Рассказывай.
Лешка влез наверх.
— Однажды мы были в командировке в небольшом поселке. Приехали на обед в столовую. А приехали рано. Столовую еще не открыли. Около дверей стояла лошадь, на ней хлеб возили из пекарни в магазин и столовую… А там так хорошо, трава кругом нетронутая, кусты!.. Легли мы в траву, лежим…
Лешка смотрел в глаза внимательно слушавшей Веры.
— Ты только представь себе все это. Трава, солнце…
Так вот, хлеб разгрузили, а прежний возчик после разгрузки всегда давал лошади кусок хлеба с солью. Но все это мы потом узнали…
Лешка говорил, а для Веры его голос все удалялся, и она вдруг увидела и лошадь, и траву, и лежавших в ней мужчин.
— Вот хозяин подходит к лошади и говорит свое волшебное слово: «Но!». А лошадь ни с места! Он снова кричит: «Но!!!» — а она не идет, ведь не дура, знает, что ее не накормили…
Возчик подходит к узде, дергает и кричит:
«Ты пойдешь или нет? Ты пойдешь или нет?!»
У нас одному парню надоело, он и говорит:
«Да не пойду!»
Этот «водитель кобылы» аж наклонился к морде и говорит:
«Повтори, что сказал… — и снова: — Повтори, что сказал!..»
Мы вповалку лежали… От смеха.
Вера хохотала, зажимая рот рукой. Она отводила руку, вспоминала лицо возчика, которое она видела так же близко, как Лешкино сейчас, и снова смеялась…
В стенку опять застучали, требуя прекратить шум.