Лесная фея, или Новые приключения кикиморы Светки Пипеткиной - страница 16

В автобусе ехали молча, отвернувшись каждый к своему окну. Антона душила обида. Пипеткина, своя в доску Пипеткина, не поверила ему в такой малости! Разозлилась на совершенно деловой поцелуй какой-то Октонии, которую он и видел-то в первый и последний раз в жизни! Особенно обидно было потому, что Светка могла, но даже не подумала прибегнуть к своей силе, чтобы узнать истину.

Не менее унылы были и мысли Угоши. К тому же ее ужасно раздражала необходимость сотрудничать с Антоном.

Ближе всех к истине, как ни странно, оказался Волчок. Не сомневаясь, что его друзья немного сошли с ума, он решил не обращать внимания на их взаимную неприязнь и полностью отдаться делу спасения леса, в котором водятся такие вкуснопахнущие зайцы, как Цок. Дальше в своих размышлениях Волчок не продвинулся. Огромный, грузный, он занимал большую часть прохода, поэтому всю дорогу ему приходилось поджимать то лапы, то хвост, дабы не пострадать от ботинок какого-нибудь дачника. Это постоянно отвлекало и не способствовало глубоким философским изысканиям.

Только у городского автовокзала Угоша оторвалась от окна и бросила куда-то в сторону:

– Круглов, если хочешь быть в курсе моих действий, звони Ларисе Савельевой на домашний.

– Жаль, что у нас есть только один лес, нуждающийся в помощи, – проворчал достаточно громко Волчок. – Было бы два, вы бы и при деле находились, и не ссорились.

Ни Угоша, ни Антон даже не шелохнулись. Но хороший энергетический подзатыльник, от которого у Волчка шерсть встала дыбом, лучше любых слов подсказал ему, что не стоит бередить своим волчьим носом чужие раны.

Антон шел по шумным городским улицам, с интересом оглядываясь по сторонам. Недели, проведенные в лесу, подарили его глазам остроту, утерянную от ежедневного созерцания одного и того же пейзажа – похожих друг на друга проспектов, домов, машин. Наверное, так мог бы себя чувствовать Робинзон Крузо, вернувшись после одиноких приключений к цивилизованной жизни.

К тому же у кикимор Антон успел многому научиться. И эти знания теперь теснились в голове, намекая, подсказывая, нашептывая… Ну вот, например, мог ли он еще недавно предположить, что каждая улица в его родном городе имеет свой собственный запах? Или что проходить мимо детского сада много приятнее, чем мимо больницы?

Он, как антенна, принимал чужие радость, страх, боль. Без чьей-либо помощи мог внушить всем встречным людям и собакам, особенно собакам, что огромный дикий волк, который идет рядом и скалит зубы, на самом деле симпатичный домашний песик. Только очень и очень большой.

Еще на подходе к собственной пятиэтажке Антон почувствовал, что дома никого нет, и огорчился. Маму он не видел уже почти три недели. После аккуратненького Угошиного внушения та была уверена, что ее сын отправился поваляться на галечном крымском пляже и вернется только к началу учебного года.

На всякий случай Антон несколько раз надавил на кнопку звонка.

– Чего шумишь? – спросил Волчок. – Там никого нет.

– Да знаю я, знаю… Интересно, куда она могла деться?

– Куда, я тебе не отвечу, но, что давно – это точно. Ты разве не чувствуешь?

– Нет. Пока не научился. Волчок, а как давно ее нет?

– Да, пожалуй, уже с неделю, – принюхался волк. – След совсем остыл.

Антон растерялся. Куда пропала мама? И ключ… Уезжая из дому, он не взял ключа.

Пока он в растерянности созерцал собственную дверь, лязгнул замок, и в коридор выглянула соседка тетя Маша.

– Ой, а я слышу, к Кругловым кто-то пришел. Антончик, это ты?

– Дух отца Гамлета, – щегольнул Волчок подслушанной где-то фразой. За что ощутимо получил по уху.

– И собачка твоя с тобой!

– Ма-а-ленькая такая, – продолжил упражняться в юморе Волчок, не слишком опечаленный Антоновыми шлепками.

– Теть Маша, я тут вернулся раньше времени. А где мама?

– Так она, как тебя в Крым отправила, в Родионовку, к сестре, подалась. На весь отпуск. Чтоб той с огородом помочь. Да и повеселей им вдвоем будет. А ты-то почему вернулся? Случилось что?

– Что со мной может случиться? Надоело на солнце вялиться…

– Оно так. И зачем все на это море рвутся?! То ли дело наша речка, – согласилась соседка. – Ой, а ключ-то! Ключ!