Лесные качели - страница 56
— Ну и бревно! — твердила она себе, когда он ушел. — Ну и дубина! И на это растение потрачено столько жизни! Как в бездонный колодец!
И все-таки она не соглашалась с очевидностью, не могла она зачеркнуть свое прошлое, оно не зачеркивалось. Да и как можно зачеркивать свою жизнь, ведь она же единственная, ее не исправишь. Как можно зачеркнуть свои первые поцелуи?.. Но до чего же трудно их забыть и жить, как ни в чем не бывало, дальше!
Засыпая, Егоров думал, что к детям он полез, конечно, напрасно, но народ это, безусловно, забавный, с ними не соскучишься. Один Зуев чего стоит, и неприступный Слава, и эта Светланка тоже не так проста, как хочет казаться.
Еще у него появилось предчувствие каких-то новых событий. Откуда взялось такое чувство, он не знал, но предчувствиям своим привык доверять, недаром он был неплохим летчиком.
Проснулись поздно. Зарядку проспали совсем, еле успели на завтрак. Проснулись и стали считать потери. После вчерашнего представления простудилась Анина, у нее начисто пропал голос. Одна девочка в панике вывихнула ногу, другая потеряла одну сандалию. Все декорации, раздавленные и помятые, валялись на берегу, и дети бродили среди них, как среди обломков кораблекрушения. Некоторые — рассеянные и вялые, другие, наоборот, лихорадочно-возбужденные, они с тревогой поглядывали на безмятежную гладь озера. Было жарко, но купаться никто не думал. В озере водилось чудовище.
День был сумрачный и вялый.
Анина тихо брела по лесу. Горло побаливало, настроение было подавленное. Она думала о русалочке, о ее неземной чистоте и жертвенности. Эта жертвенность была близка и понятна Анине. В жизни всегда приходится жертвовать чем-то ради чего-то, но не всегда эти жертвы окупаются. Не пожертвовала ли Анина всем своим детством, не принесла ли его в жертву танцу и балету, и не была ли эта жертва бессмысленной и напрасной? Красавица мама отдала балету всю свою жизнь, но так никогда и не выбилась из кордебалета. Теперь ей, Анине, предстоит повторить этот путь.
Этой весной мама пришла домой расстроенная и не стала скрывать своего последнего разговора с Еленой Павловной. Анина не присутствовала при их разговоре, но до чего же отчетливо она себе его представляла.
— У девочки отличная техника, — говорила Елена Павловна.
Техника у всех была не слабая. Только помимо техники много чего еще надо было иметь. И этому уже никто не мог ее, Анину, научить.
А с каким азартом, с каким негодованием обрушивалась Елена Павловна на Ольгу, сколько волнений эта Ольга всем доставляла…
— Дар божий, а все коту под хвост! — в отчаянье восклицала Елена Павловна, когда Ольга опять была не в форме.
На Ольгу возлагалась главная надежда. Ольга обещала стать примой, но была от природы слишком нервной, импульсивной и впечатлительной. Полоса творческого подъема сменялась в Ольге полосой беспросветной тупости и апатии. От ее настроений зависела порой судьба целого коллектива… Конечно, порой Ольга выдавала чудеса. Порой… Анина всегда была ровной, хорошей исполнительницей. Ее техника никогда никого не подводила…
— У девочки отличная техника, — повторяла Елена Павловна и спешила увести взгляд. Она знала, что сейчас решается Анинина судьба, что девочка наотрез отказалась остаться в кордебалете, — она знала все это и ничем уже не могла помочь.
— Трудный возраст, — сказала она. — Ничего нельзя предугадать. Дети позднее отдают накопленное.
— Вы так считаете? — с надеждой переспросила мама.
— Нет, — вздохнула Елена Павловна. — Я уже ничего не считаю. Я дала девочке все, что могла, — она задумалась. — И все-таки не надо было так муштровать ее, такие прилежные и добросовестные дети нуждаются в большей свободе…
— Что?! Что вы говорите, Елена Павловна? Прилежная, послушная! Вы разве не помните, какой она была?! — воскликнула мама.
И тут Елена Павловна всплеснула руками и засмеялась.
— О! — с неподдельным восторгом вспомнила она. — Анина была ужасная! Просто чудовищная! Как она меня изводила! Исчадье ада, а не ребенок!
— Помните, как вы предлагали отдать ее в цирковую школу? — сказала мама. — Вы еще говорили тогда, что такая изощренность на фокусы тоже особого рода талант…