Леся и Рус - страница 12

— Дома я, Олег. Что случилось?

— Дома она. Сваливать тебе надо, Лилина. Прямо сейчас и желательно надолго.

Сваливать? И от кого я слышу эти слова? От самого честного в самых грязных делах адвоката?

— Да что случилось, ты можешь толком объяснить?

— Это я у тебя спросить хотел, Лилина, что случилось? С каких пор ты насильников и педофилов покрываешь, а?

— Что? — замираю в пороге спальни, ошарашенная словами Леонова. Каких насильников? Каких педофилов? — Ты что несешь, Леонов? Ты же знаешь, я никогда…

— Я знаю, Лилина, только вот какое дело…

Звонок в дверь рвет тишину квартиру.

— Погоди, Олег, кто-то пришел…

— Твою мать, — ругается Леонов. — Не успел все-таки. Значит так, Лилина, слушай и не перебивай. Вчера у нас в офисе был обыск, — говорит быстро. — В твоем ноутбуке нашли фотографии с мест преступлений.

Ну бывает, я сохраняю себе снимки, чтобы потом пересматривать, когда работаю. Чтобы деталей не упустить. Хоть этого делать и нельзя. Но не обыск же…

А в дверь звонят настойчивее. И слышатся голоса.

— А еще там же нашли записи с камер видеонаблюдения, где ясно видно, как твой подзащитный насилует маленькую девочку…

— Что? — задыхаюсь возмущением. — Какой подзащитный? Что за бред?

— Золотов, — только и выдыхает Леонов. — Так что пришли к тебе наверняка менты, Лилина.

Золотов...мое последнее дело. Долгое, муторное. Очередной выигранный суд и торжество справедливости, как бы пафосно это ни звучало. А теперь что? И...черт, откуда это все в моем ноутбуке?

— Леонов, я...бред какой-то. Золотов он...Проклятье! Ноутбук забрали?

— Угу, — мрачно соглашается Леонов.

— А наши камеры проверили?

Ну кто-то же подкинул мне эту дрянь.

— Пусто на камерах, Лесь. Сам смотрел.

— А Золотов? Он и правда педофил? — быстро строчу вопросы, боясь не успеть до того, как вскроют мою дверь. Судя по всему те, кто за дверью, уже близки к этому.

По коже ползут противные мурашки, а в дверь ударяют кулаком.

— Александра Михайловна, открывайте, полиция! — и я узнаю этот голос. Майор Роднянский. Сколько раз мы с ним встречались по разные стороны баррикад. Сколько раз делали одно дело: искали преступника и выпускали на свободу невиновных. А теперь он пришел за мной.

— Я не знаю, Лесь, — как-то обреченно говорит Леонов. — Сегодня утром его нашли мертвым в своей квартире.

— Черт, — выдыхаю, ничего не понимая. Кому нужно меня подставлять? А то, что это чистой воды подстава — даже не сомневаюсь. Но кто?

— Лесь, звони брату, — говорит Леонов прежде, чем я отключаюсь.

Не буду я никому звонить. Сама разберусь, чай не маленькая.

Прячу телефон в карман джинсов и открываю дверь перед носом у изумленного слесаря.

— Не нужно портить мне замки, майор. Чем могу помочь?

Стараюсь быть холодной и рассудительной, но ничерта не получается, особенно когда в моем личном компьютере обнаруживают переписку с Золотовым. Странную какую-то. О деньгах, счете.

— Чей это счет, Александра Михайловна? — спрашивает майор.

Несколько раз перечитываю цифры.

— Мой, — отвечаю, потому что номер счета действительно мой. Личный и единственный. Других не держу. Нет, есть еще общий с Леоновым, рабочий, счет. Но этот лично мой. И его знаю только я. Даже Корзин не в курсе о его наличии. Но эти сообщения Золотову я не писала. Вот только когда я говорю об этом майору — он мне не верит.

— Факты, Александра Михайловна, факты. И операции по счету проверим.  Вы же все сами понимаете.

Понимаю ли я? Ничерта я не понимаю.

— Да это же подстава чистой воды, майор, — говорю и натыкаюсь на усмешку на лице майора. Да уж, сколько раз он слышал эти слова? И вряд ли я стану исключением, что он вот возьмет и поверит мне слету. Особенно когда кто-то так хорошо все спланировал. Комар носа не подточит. — Только не говори, — устало сажусь на стул на кухне, когда они перерыли вверх дном всю мою квартиру, — что и Золотова я убила?

— Не скажу, — отвечает майор, строча протокол и совершенно не удивляясь моей осведомленности. — Золотов повесился.

— И предсмертную записку оставил? — осторожно выпытываю я.

Майор кивает. Отрывается от бумаг, смотрит пристально. А ведь мы когда-то работали вместе. В моем первом деле.