Летающие колдуны - страница 8

— Отрезвляющие таблетки? Сейчас, сейчас, где-то у меня были…

— Ну, придумал, а?!!

— Старый добрый Луи!

— Простите, как это называется?

Гости явно не представляли, как следует реагировать на появление Несса. Большинство проигнорировало появление кукольника, боясь оказаться в глупом положении. Еще удивительней было их отношение к кзину: когда-то самый опасный враг человечества сейчас вызывал уважение, как какой-нибудь герой.

— Иди за мной, — проговорил Луи, обращаясь к кукольнику. — Прошу прощения, извините! — повторял Луи, протискиваясь через толпу. И на вопросы только таинственно усмехался.

Благополучно добравшись до кабинета, Луи впустил Несса и Говорящего-со-Зверями и старательно запер двери. Затем он включил противоподслушивающее приспособление.

— Порядок. Кто хочет выпить?

— Если можно, разогрей немного бурбона, с удовольствием выпью, — ответил кзин. — Если подогреть сложно, выпью так.

— Несс?

— Я выпил бы любой растительный сок. Может, у тебя есть теплый морковный сок?

— Бр-р, — вздрогнул Луи, но проинформировал бар, который через пару минут подал стакан теплого морковного сока.

Несс уселся на задней подогнутой ноге, а кзин тяжело опустился на кресло, наполненное воздухом, которое под его весом могло лопнуть, как детский шарик. Один из самых страшных врагов человека выглядел сейчас смешно и забавно, балансируя на маленьком пневматическом сиденье.

Войны между человечеством и кзинами были многочисленными и страшными. Если бы кзинам удалось выиграть первую, человек навеки оказался бы в роли невольника кзинов и откормочной скотины. Однако этого не случилось, а в последующих войнах кзины понесли потери гораздо более значительные, чем люди. Они бросались в атаку раньше, чем были готовы к ней. Кзины не имели таких черт в характере, как терпение, жалость, сострадание. Каждая война заканчивалась для них потерей значительной части популяции и нескольких планет, колонизированных ими ранее.

Уже почти два с половиной столетия кзины не воевали с людьми, не вторгались в космос, занятый человечеством. Им было нечем и некем воевать. Со своей стороны люди тоже не атаковали планет, занятых кзинами, — ни один кзин не мог этого понять. Вообще кзины не понимали людей.

Кзины были твердыми и жестокими, и Несс, представитель расы, боязливость которой стала поговоркой, оскорбил публично сразу четверых взрослых кзинов.

— Расскажи-ка мне о вашей врожденной осторожности, — попросил Луи кукольника. — То, что я сегодня видел, не укладывается у меня в голове.

— Знаешь, может, это и не совсем честно с моей стороны, но я не сказал тебе, что мои сородичи считают меня безумцем.

— Чудесно, — процедил Луи и глотнул из стакана, в котором была водка с фруктовым соком и льдом.

Хвост кзина неспокойно шевельнулся.

— Значит, мы должны лететь с сумасшедшим? Наверно, ты на самом деле безумец, если хочешь взять с собой кзина.

— Вы напрасно беспокоитесь, — проговорил кукольник своим мягким, ласковым, нестерпимо чувственным голосом. — Каждый кукольник, с которым встречались люди, был, относительно принятых у нас стандартов, более или менее безумен. Ни один человек не видел еще планеты кукольников и ни один нормальный кукольник не полетел бы в хрупкой скорлупе космического корабля на чужие, полные смертельных опасностей планеты.

— Безумец-кукольник, кзин и я. Вероятно, четвертый член нашей экспедиции будет психологом?

— Нет, Луи. Среди кандидатов нет ни одного психолога.

— А почему?

— Я все рассчитал. — Несс говорил одним ртом, тогда как другой потягивал из своего стакана морковный сок. — Сначала был я. Наша экспедиция должна принести пользу моей расе, поэтому необходимо наше участие. Кукольник должен быть достаточно безумен, чтобы отправиться в неизвестность, но в то же время достаточно нормален, чтобы использовать свой интеллект и суметь выжить. Так получилось, что я отвечаю этим требованиям.

Затем у нас были важные поводы для того, чтобы включить в экспедицию кзина. Я тебе открою одну тайну. Мы давно наблюдаем за расой кзинов и знали о ней еще до того, как они первый раз напали на людей.

— Ваше счастье, что вы тогда не показывались, — проворчал кзин.