Лети, мой ангел, лети… - страница 16

Так что… жалко было, да!

И совсем нерадостно на душе стало, когда я Луца увидел. Точнее, тело его. Останки, то есть. Так ведь это называется, господин прокурор? Когда труп в траве лежит?

Что труп — я сразу понял. Кровища по траве, полбашки снесено, и вроде… Вроде куски какие-то, ошмётки вокруг. Мозги, что ли? Откуда мне знать как они выглядят, я же не врач! Не хирург и этот, как его… анатом который…

Луц хитрый был. Сразу к кораблю побежал. Но не очень хитрый. Чего ему без меня у корабля делать?

Он же кодовой комбинации не знал на открытие прохода в силовой поле. Да и сканирование лобных линий не прошёл бы!

В общем, у защитного периметра он и встал. А там и дикари по следам к нему подобрались. И добили несчастного.

Мне прямо жалко его стало, честное слово!

По правилам, конечно, я за жизнь его не отвечаю, но…

Не такой, не такой смерти я ему желал. Как-то думал, поспокойней всё будет… Или вообще как-нибудь выживет…

Я ведь не злой человек, господа судьи. Честное слово и не для протокола!

Всего лишь себя спасал. Имею ведь право?

И надо было себя спасть. Я термовизор достал и по сторонам осмотрелся.

Особенно внимательно в сторону леса смотрел. Если Луца угробили, так могли и меня поджидать.

Но ничего такого и никого такого… не увидел.

Нет, помех не было. Силовое поле ведь блокирует инфракрасное излучение от корабля. Не было никого, точно говорю!

В общем, забрался я под защитный купол.

И так легко на душе стало. На траву упал и рыдал…

Не интересно про рыдания?

Ладно, продолжаю.

Как в корабль зашёл, так первым делом разделся, одёжку — в утилизатор, сам — в душ.

Вымылся и… Не поверите, к монитору потянуло. Не сразу в гибернатор, а к монитору.

Вспомнил я, что дрон на поляне остался. Как раз там, где Быб речь произносил.

Отчего-то захотелось посмотреть… Сам не знаю, на что. Любопытство замучило.

Подключил монитор, настроил изображение.

Дрон исправно передавал сигнал.

И увидел я, что утренний фарс и дневная трагедия перетекли плавно в ночной кошмар.

Прежде всего — Косорыл! Он, гад такой, нисколько не пострадал и продолжал, в отсутствие оперативного руководства, выполнять команду.

Точнее, три последние команды.

Первая команда была: навести в племени тотальный погром.

Вторая: согнать всех дикарей в кучку для прослушивания инаугурационной речи нового вождя.

Третья: восстановить хижины краше прежних.

Косорыл исправно выполнял все три команды! Причём получалось так, что выполнял он их одновременно.

Строил навесы, гонялся за дикарями, крушил хижины, забирался на стволы, спрыгивал, опять за кем-то носился, снова пытался что-то строить, кого-то хватал, уворачивался от камней, и снова начинал всё с остервенением крушить, радостно мигая встроенными в корпус фонарями.

Бедные дикари, окончательно спятив от нахлынувших за день событий, большей частью успели уже разбежаться, отчаявшись спасти жилища и пожитки.

Оставшиеся с отрешённым видом бродили по поляне, и видно было, что ничего этим бедолагам уже не надо, а только бы — лечь да помереть.

Но и лечь не было никакой возможности. Ложившихся на траву безжалостный Косорыл рано или поздно находил, поднимал пинками и гнал в середину поляны.

Но и там отдыха не давал, а заставлял стоять и слушать… давно уже не звучащую речь.

Не звучащую, ибо сам оратор, несостоявшийся великий вождь Быб, висел на ветке, подхваченный за шею сплетённой из древесного волокна верёвкой, и показывал дрону распухший, фиолетово-синий язык.

Но Косорыла эти мелочи не интересовали.

Он гонял и строил… Люди же, собрав последние силы, разбегались от него как могли. Людей оставалось всё меньше.

Попытался найти профессора и Кравена… Не нашёл. Честное слово, не нашёл!

Там лежали какие-то тела… И вообще, круговерть такая. У дрона камера хорошая, и оптика ночного видения… Нет, не нашёл.

И отправился спать.

То есть, именно, что отправился. Прошу понять меня правильно, я всего лишь пытался выплатить кредит. Не оставлять же кредит на семье?

Вы, господа судьи, знаете мою жену. Она — несчастная женщина. Постоянные нервные срывы, глупые мечты о домике на атолле Спокойствия, все эти только ей нужные операции в клинике косметической трансплантологии… Я это говорю к тому, что достойный уровень жизни — он ведь тоже чего-то требует.