Лети высоко! Жизнь как молитва - страница 8

Если мы будем находить время на эти занятия, наш ум приобретет навык бегать от плохих мыслей и переживаний. Бегать ко Христу и стоять возле Него безвидно, безо́бразно. Это очень важно. Мы должны стоять не в представлении себе Христа, не в иллюзии присутствия Бога, а перед Богом. Это разное: Бог, которого мы пытаемся себе нарисовать, представить, выдумать, – это наш бог, выдуманный, а тот Бог, который и есть на самом деле, Он открывается человеку Сам, а не человек открывает Его себе. Поэтому в молитве мы должны остановить свое творчество, перестать рисовать, представлять, а позволить Богу Самому говорить о Себе. Именно по этой причине безвидно, безо́бразно мы просто держим ум сухим, простым, предельно простым, чтобы не заслонить своими впечатлениями образ Бога, Который всегда смотрит на нас. Все дело в том, что часто между Ним и нами стоит наше творчество, которое рисует, творит, переживает, мешает.

Мне хочется немного сказать о рассудительности. Сейчас об этом говорят, но нередко расплывчато, неопределенно. Чаще я вижу, что под этим понимают действие интеллекта. Я думаю, рассудительность – это дар Божий, это состояние харизматическое. Рассудительность духовная – это когда ты знаешь ответ не сам по себе, не свой собственный ответ на возникший вопрос, а когда ты говоришь от Духа Святого.

Именно так, ведь дар рассудительности всегда считался очень высоким даром в Церкви. Обратите внимание, я опять говорю, что этим даром обладают не академики и профессора, а люди, ведущие правильную духовную жизнь. Жизнь внимательную, молитвенную, сосредоточенную. Они обладают этим даром в сугубой степени. Мы тоже прикасаемся к этому дару Духа Святого – только в степени гораздо меньшей.

Наша рассудительность должна подсказывать нам, что мы далеко не в совершенном состоянии, что наша жизнь полна ошибок. Поэтому мы должны быть осторожны в своих рассуждениях, больше советоваться, не принимать скоропалительных решений. Это тоже рассудительность, и для нашего уровня неплохая.

Вообще, часто мы знаем, как поступить, но наш сложный ум усложняет проблему чрезмерными рассуждениями, запутывает нас, приводит в растерянность, панику. Лучше бы мы молились. Молились правильно, то есть на молитве думали не о проблеме, а о Христе. Цель молитвы – не объяснять Господу, что у тебя случилось и почему. Разве Бог не знает? Цель молитвы – сам Христос, то есть нам нужно найти умом Христа и стоять перед Ним. Когда ты перед Ним, то уже можешь ничего не говорить, ничего не объяснять. Ты говоришь Ему просто: «Господи, Господи Иисусе Христе, помилуй меня». И это должно быть просто. Иначе сложность уведет тебя от Господа.

Мне хочется поговорить о послушании. О, какое это чудо, какое таинство, но хочется говорить об этом более глубоко, чем просто об исполнении поручений начальствующих. Дело не только в том, сделал ты или не сделал, а в том, как сделал, как внутренне об этом говоришь.

Несут два послушника бревно. Один включает добрый помысел: конечно, это бревно там не нужно, но я несу его потому, что это послушание, так велел игумен, я должен подчиняться, иначе – грех. Другой послушник несет и не позволяет себе говорить ничего, только «Господи Иисусе Христе, помилуй мя» и все. Так вот, тот, первый, хоть и с добрым помыслом, но все же в опасном положении, потому что ведь ум и сердце не всегда заодно. Ум говорит: нужно слушаться, а сердце трогает неприязнь к игумену, и ничего не поделаешь, сердцу не прикажешь.

Послушник добрым помыслом спровоцировал неприязнь к игумену потому, что неопытный. Опытный вообще не позволял бы помыслов в сторону игумена, ни добрых, ни плохих. Он держал бы свой ум привязанным – привязанным ко Христу, а там, где Христос, там чисто.

Многие святые отцы ставили послушание выше поста и молитвы. Так оно и есть, потому что молитва без послушания невозможна. Настоящее послушание, духовное, глубокое, делает ум несложным, непротиворечивым, неспорливым. Такой ум может чисто стоять перед Богом. Человек, свободный от помыслов, – я говорю, не с чистыми помыслами, а именно свободный от помыслов, – может стоять перед Богом лицом к лицу.