Летние ночи - страница 11

— Хорошо, — отвечает отец, не выглядя счастливым от этого, — но иди прямо сейчас, пока я не передумал.

Я тороплюсь побыстрее подарить им обоим поцелуи в щеку, а затем бегу в гараж, выталкиваю свой велосипед и как можно быстрее уезжаю.

По вечерам все также тепло, и пот блестит на моем лбу, но я только сильнее давлю на педали. Безопасные пригородные улицы сменяются на заброшенные и бедные. Хотя в этой округе все также безопасно, как и везде в моем городе.

Я торможу около их дома, улица уже переполнена припаркованными машинами. И не освободится в ближайшие час или два. Толкаю свой велосипед к боковой части дома. Я не переживаю о том, что его украдут. Несмотря на то, что это дрянной район, все в этой округе как одна дружная семья, и немаловажен тот факт, что Дэниел Шепард и его парни выбьют из тебя все дерьмо, если ты сделаешь что-то подобное. Никто не хочет быть на другой стороне этой сходки. Я делаю это только затем, чтобы убрать его с дороги, подальше от пьяных людей, которые могут споткнуться об него и поранить себя. Это случалось раз или два.

Я вхожу без стука. Никто никогда не стучит.

Маленькая гостиная заполнена обычной компанией, некоторые люди находятся здесь практически каждый день и в выходные с тех самых пор, как все они все были детьми. Они расположились повсюду: на диване, в кресле, на полу — в зависимости от того, у кого какая власть, передают друг другу бутылку того, что было в продаже этим вечером в алкогольном магазине.

Они замечают меня, только когда я на полсекунды перекрываю обзор на телевизор, торопливо проходя мимо.

— Привет! — кричат они в унисон, затем также быстро возвращаются к тому, чем бы там ни занимались.

Я улыбаюсь и качаю головой. Мне так хорошо быть дома.

Уже медленнее я прохожу короткий коридор к комнате Сэм, которая слева, между гостиной и кухней. Комната их мамы сразу после комнаты Сэм, и так как дверь открыта, а комната пуста, я знаю, что она уже ушла в бар. Только в редких случаях она остается дома и тусуется со своими детьми. Мои родители думают, что она работает по ночам официанткой. Они не знают, что несколько дней в неделю она работает в баре, по большей части полагаясь на доходы Дэнни, который их обеспечивает. Также они не знают, что отец Сэм в тюрьме. Они думают, что он умер, что могло бы и произойти, поскольку он на пожизненном, а его дети не хотят иметь ничего общего с ним. Они даже не хотят говорить о нем.

Я удивлена, не увидев Сэм, танцующей по всей комнате. Вместо этого я нахожу ее сидящей на кровати со скрещенными ногами и грызущей свой ноготь Она выглядит обеспокоенной чем-то увиденным в журнале, который листает. Обычно ее волосы распущенные и в беспорядке, но сегодня вечером она подняла их в высокий хвост.

— Привет, — здороваюсь я, закрывая за собой дверь.

Сэм поднимает взгляд, при виде меня ее лицо полностью меняется. Ее голубые глаза сияют, и она сползает с кровати, бросившись ко мне.

— Ты здесь! — мы обнимаем друг друга. — Я переживала, что ты не придешь.

Я скидываю свой рюкзак на пол.

— Это почти случилось.

Она тянет меня за руку в сторону кровати.

— Слава Богу, что у тебя получилось. Я не знаю, что делать!

— С чем?

Она вскидывает руки.

— Я сделала кое-что глупое!

Ничего не могу с собой поделать, и из меня вылетает смешок. Это не впервые, когда она так начинает наш разговор. Большую часть времени мне приходится прикрывать ее, потому что она не хочет, чтобы ее брат что-то узнал. Конечно, в любом случае, Дэн все узнает, а потом на нас обеих накричат. Обычно, Дэн позволяет ей делать все, что она захочет, за исключением тех случаев, когда она делает что-нибудь глупое (что обычно происходит примерно раз в месяц).

— Знаешь магазин мороженого?

Я улыбаюсь Сэм.

— Я помню его.

В тот день моя жизнь стала лучше.

— Окей, помнишь парк рядом с ним, в котором мы впервые встретились?

Я еще шире улыбаюсь.

— Конечно.

Временами я езжу в этот парк, просто чтобы вспомнить все то веселье, что было у нас там, прежде чем парни стали «слишком крутыми» для него и с бо́льшей радостью проводили свое время с видеоиграми, выпивкой и девушками.