Летняя гроза - страница 30

Брат его поддержал:

– Хуже.

– Да, хуже. И хуже, чем два года назад. Тогда он хоть не падал из окон.

– Почему он вообще здесь?

Граф вздохнул:

– Констанс, мой дорогой, все Констанс. Ты же ее знаешь. Пригласила.

– Что ж, прячь вазоны, – посоветовал Галахад. – Вы ко мне, Бидж?

Дворецкий приближался к ним так, словно шел за гробом.

– Да, сэр. Вас спрашивают. За библиотекой вас нет.

– Я ушел.

– Да, сэр.

– Потому вы меня и не нашли. Ведите его в ту комнатку, Бидж, я сейчас приду.

– Хорошо, сэр.

Галахад задержался, чтобы поведать Сью, которая ему очень понравилась, то, что каждая девушка должна знать о Бакстере.

– Не оставайтесь с ним в пустынном месте, – сказал он. – Пригласит в лес – зовите на помощь. Душевнобольной. Кларенс не даст солгать.

Лорд Эмсворт важно кивнул.

– Напоминает мне одного знакомого, – продолжал Галахад. – Пошел обедать к нашим друзьям, Паллантам. Ты помнишь Джорджа Палланта, Кларенс? Да, пошел он к ним и не побрился. Хозяйка спрашивает, не растит ли он бороду, а он (фамилия – Пэклби, из лестерширских Пэклби), он отвечает: «От меня хлебный нож прячут, кто же мне доверит бритву!» Присматривай за мисс Скунмейкер, Кларенс. Не оставляй ее одну. Я скоро.

Лорд Эмсворт редко развлекал молоденьких девушек. Если бы не украли Императрицу, он бы пошел к ней, вот это – развлечение. А так, он растерялся.

– Не хотите посмотреть розы? – спросил он наугад.

– С удовольствием.

– Вы их любите?

– Ужасно.

Лорду Эмсворту это понравилось. Вообще девушка была хорошая. Констанс что-то о ней говорила – кажется, это с ней познакомились Джулия и Ронни. Надо ее предупредить.

Он показал на розу и заметил:

– Мой племянник очень глупый.

– Почему? – едва не вскрикнула Сью.

– Почему? – Граф немного подумал. – Наследственное. Его отец, сэр Майлз, служил в гвардии и был там самым глупым. Сын бросает мячами в свиней.

Сью удивилась. Такого она за Ронни не знала.

– Что бросает?

– Мячики. Я сам видел. Бросал теннисный мяч об Императрицу.

Материнский инстинкт любящей девушки побуждал что-то сказать, например – «свинья начала первая», но ничего не приходило в голову. Они уже вышли из розового сада на лужайку.

– Трудно с ним, – говорил лорд Эмсворт, давно страдавший от Ронни едва ли не больше, чем от Фредерика. – Очень трудно. Завел ночной клуб. Разорился. Он всегда так. Мой брат Галахад тоже открыл когда-то клуб. Отцу это стоило тысячу фунтов. Роналд очень похож на молодого Галахада.

Как ни понравился Сью автор мемуаров, она немного обиделась.

– Ну нет, – сказала она.

– Вы же не знали Галахада в молодости, – разумно ответил граф.

– Что это там за гора? – спросила Сью.

– Гора? А, эта? Называется Рэкин.

– О! – заметила Сью.

– Да, – подтвердил лорд Эмсворт.

– А! – сказала Сью.

Они дошли до террасы, с которой открывался вид на парк. Сью оперлась на балюстраду. Уже смеркалось.

Замок стоял на небольшом холме, и отсюда казалось, что он парит над пейзажем. Перед Сью расстилался парк, а потом – долина, туманная долина Бландинга. В парке шныряли кролики, сонно пели птицы. Откуда-то доносился звон овечьих колокольчиков. Серебром сверкало озеро, тускло-зеленая река текла меж тускло-зеленых деревьев.

Словом, вид был прекрасный, английский, старинный, но его портило небо. Оно было тестяное, а можно его сравнить и с одеялом. На камень, у самой руки, упала капля, и что-то заурчало вдалеке, словно сильный, неласковый зверь.

Сью задрожала и пала духом. Урчание говорило ей, что счастья нет. Еще одна капля шмякнулась, как жаба, прямо ей на руку.

Лорд Эмсворт заскучал. Он думал о том, как бы сбежать. Да, девушка хорошая, но молчит и молчит! Оглядевшись в поисках помощи, он увидел Биджа с серебряным подносом. На подносе лежали конверт и визитная карточка.

– Это мне, Бидж? – спросил лорд Эмсворт.

– Карточка вам, милорд. Ждут в холле.

Граф облегченно вздохнул.

– Вы меня простите? – спросил он. – Очень важная встреча. Мой брат сейчас вернется.

И он ушел, а Сью увидела, что Бидж протягивает ей конверт.

– Это вам, мисс.

– Мне?

– Да, мисс, – простонал дворецкий, словно северный ветер в голом лесу.

Склонив голову, он удалился. Она разорвала конверт, думая ровно секунду, что это – от Ронни. Но почерк был не тот, не дорогие сердцу закорючки, а ровные, четкие буквы энергичного человека.