Лето Эпох - страница 6

Девушка молчала, губы ее подрагивали. Светлые дорожки по щекам от слез еще не просохли и поблескивали в лучах яркого утреннего солнца.

— Девушка, вы меня слышите..?

Вовка огляделся вокруг в поисках какой-нибудь поддержки со стороны прохожих, но те проходили мимо, абсолютно не обращая на них, ни какого внимания. И сам уйти уже не мог. — Угораздило же окликнуть именно эту… Вокруг, вон, сколько народу — пронеслось в голове.

— Я не знаю… — Вдруг, с всхлипом, тихо произнесла, та.

— Что..? — Вовка склонил голову к самым ее губам.

— Я не знаю где я… Я не знаю, что со мной… Я не знаю…

И слезы новой волной хлынули из глаз.

— Ну-у, это поправимо… Вовка осторожно взял девушку за руку. Стараясь изо всех сил быть вежливым и предупредительным и не спугнуть вдруг возникшее доверие со стороны молодой женщины — вы, наверное, приезжая?

Та подняла свои бездонно голубые, с красными прожилками мокрые глаза и неопределённо пожала плечами.

— Меня, кстати, зовут Владимир — продолжал Вовка — это мой родной город, я здесь вырос и знаю его как свои пять пальцев — назовите адрес и я помогу вам его найти.

— Ломоносова 34, но там нет моего дома… Я была… — рыдая, проговорила она — нет его, понимаете..?

Вовка как мог ободряюще улыбнулся — девушка, давайте успокоимся и перестанем плакать и вместе разберемся с этой проблемой. Хорошо?

Она, не опуская глаз, кивнула. Несколько минут они стояли молча. Вовка терпеливо ждал, пока размазанные по щекам слезы просохнут, и девушка хоть немного придет в себя, и сможет внятно объяснить, что с ней произошло.

Владимир, делая вид, что заинтересован рекламой, раскинувшейся на всю стену дома напротив, украдкой рассматривал незнакомку. Снова и снова убеждаясь, что девушка действительно красива и прекрасно сложена. — Не влюбиться бы. Она же, блин, замужем — Мелькнула в голове отрезвляющая мысль.

— Меня зовут Света, мы с мужем приехали из Ленинграда и живем здесь на Ломоносова 34 уже три года, работаем в "НИИ…" — Наконец, все еще всхлипывая, произнесла она.

Помолчала, скользя взглядом по окрестным строениям. Вовка не торопил.

— Я не узнаю здесь ничего, все по другому… Может это не Златогорск Северный… Может я где-то в другом городе… Понимаете, был эксперимент и… Я ничего… Не понимаю…

— Стоп, стоп, стоп… Не плакать — опередив ее всхлип, быстро и мягко проговорил Вовка — а то мы так до вечера разбираться будем, ладно?

Девушка, подавив в себе рыдания, вновь кивнула, изломав на мгновение искусанную линию губ.

— А давайте присядем… Вон уже и кафе открывается…

Владимир взял тонкие и прохладные пальчики молодой женщины в свою ладонь и потянул за собой. Официант, под широким полосатым шатром расставлял пластмассовые стулья и столики, смахивая несуществующие еще крошки с непокрытых скатертями круглых поверхностей.

Вовка усадил девушку и сам устроился напротив. Тут же подошел и официант — извините, еще пока ничего предложить не могу, только открылись, есть кофе и вчерашние булочки, но если подождете…

— Нет, нет — торопливо перебил его сержант, в уме снова пересчитывая свою наличность — просто кофе… Девушке.

Модой человек удалился, засунув приготовленный было блокнот для записей заказов в кармашек рубашки. Вовка проводил его взглядом. Тот мимоходом, привычно, сдвинул красный квадратик на большом красочном календаре, висевшем у стойки.

У Вовки округлились глаза — 17 июля 2010 год. Как десятый год… Ошибка?? Ну конечно же ошибка… Я ж в одиннадцатом только в армию пошел… Сейчас пятнадцатый. Он потер глаза, а затем и лицо. Потом вновь поглядел на цифры в календаре. Но там ничего не изменилось.

— Что с вами… Э-э Володя… Правильно…?

— Вовка механически кивнул и с усилием оторвал взгляд от стойки. Светлана проследила за его взглядом и так и застыла, не договорив, разглядев черные цифры в красном квадрате, сверху четко, ровно и крупно было выведено 2010.

Сержант мысленно встряхнулся. Не пристало десантнику раскисать перед девушкой, да и вообще пускать слюни не достойно солдата в любой ситуации — говорил незабвенный старшина второй учебной роты воздушно десантных войск. И он, взяв себя в руки, бодро выговорил — Ну, так на чем мы остановились?