Летописи Арванды. Легенды спящего города - страница 12
Мне с детских лет лишь об Арванде рассказывал мой дед всегда —
Пусть не по жребию — по правде позвольте мне пойти туда!»
И Альбигар сказал: «Так что же — я рад попутчикам таким.
Мы на закате выйти можем в долину к берегам речным…
Когда Ордэн назад вернется, войска на поле поведет —
И лишь зайдет за вами солнце, с границы двигайтесь вперед!
И если Феникс Божьей волей воскреснет птицей огневой —
Прольется черной крови море, и Смерть придет за колдуном»…
Он на прощанье поклонился собравшимся и, уходя,
На купола перекрестился, что золотились в свете дня…
Знаменованием начала похода в мрака цитадель
Для войск объединенных стала молебна служба в тот же день.
6. ВОЗРОЖДЕНИЕ
Вечерний свет равнины Бранта окрасил алой пеленой,
Над Храмом в этот час заката клубился ветер золотой…
Пред входом на ступеньках Храма стояли те, кто в темный мир,
В Арванду, вместе с Альбигаром отправиться теперь решил.
Царевич Амидар, принцесса Эмира, юный князь Дагир,
Царевна светлая Илеста собрались в даль лесных долин.
Ордэн дал знак для провожатых — все отошли, и в тот же миг
В лучах тревожного заката у Храма легкий вихрь возник.
Он, взяв в кольцо шестерку смелых, в ту же секунду перенес
Их в край лесных туманов серых, под небо черное, без звезд…
С тоскою Альбигар увидел как за прошедшие сто лет
Тлетворной паутины нити заполонили Божий свет.
И здесь луна не светом бледным дарила сумрачную даль —
Лишь серый призрак в темном небе оплакивал свою печаль.
Ордэн прервал его молчанье: «Учитель, полночь настает,
Лишь пять минут до тонкой грани — и папоротник зацветет…
Ведь мы должны сорвать тот час же его цветок, чтоб не погас
Предвечный свет во тьме ненастной, и скрыть от посторонних глаз…
Но я не вижу, где то место — вокруг нас папортника лес…
Эмира, может вы с Илестой найдете мирт? Иль он исчез…»
«Не мог исчезнуть мирт отсюда — вон древний тис, где был костер,
И рядом с ним искать мы будем меньших из братьев и сестер»… —
И Альбигар повел рукою — пред ними тис чернел в ночи,
А рядом над густой травою мелькали бледные лучи…
Эмира подбежала первой — среди разросшейся травы
Она увидела несмелый куст мирта в капельках росы:
«Они — Евгения и Птерис! Ведь мирт так медленно растет,
И за сто лет, что пролетели, рост папортника шел вперед»…
Вдруг замелькали ярко искры, по всей долине потекли,
Перемещаясь во тьме быстро, на Птерис облаком легли:
Затрепетав, он заискрился, отряхивая долгий сон —
Бутон, как пламя над ним взвился, и огненный цветок расцвел!
Все замерли, увидев чудо, забыв, что призрачный цветок
Огнем в ночи бегущим будет, исчезнув вмиг, так судит рок…
Но вдруг, стряхнув оцепененье, Ордэн рукой накрыл огонь —
Пожаром вспыхнув на мгновенье, цветок скользнул в его ладонь!
И тут же искра огневая на мирт упала в темноте,
Вниз потекла волна живая, сияя на его листве —
Переливаясь светом алым, огонь взгляд жарко обжигал,
Плащом прикрывшись от пожара, сорвал ветвь мирта Альбигар:
«Теперь Евгения и Птерис готовы к дальнему пути…
Нам нужно средь лесных деревьев дорогу старую найти —
Ордэн, направь цветок на север, и он покажет путь, куда
Ушла отсюда королева, и где нашла ее беда»…
На вытянутой вдаль ладони цветок огнем вновь полыхнул,
И облако летящих молний вдруг обозначило тропу!
Она вилась наверх по склону, и уходила дальше в лес —
Шум, что несли речные волны, стихал вдали, потом исчез…
Тропа, искрясь, среди деревьев скользила лентой огневой,
Потом взяла чуть-чуть левее и вышла вдруг на тракт большой…
Он так зарос за эти годы — везде трава и молодняк,
Пусть даже в сумраке природы лес род свой дальше сохранял.
Все дальше огоньки бежали, приостанавливаясь вмиг —
Как будто терпеливо ждали, когда догонят люди их.
Отряд прошел часа четыре, вдруг сильный ветер поднялся,
Слышны раскаты громовые, и ливень тут же начался.
При ярком блеске грозных молний все путеводные огни
Терялись… В хаосе бесплотном идти уж люди не могли…
Тогда решили чародеи поставить временный шатер,
Укрыв его среди деревьев, и развести внутри костер —
Все подошли к огню поближе, чтоб высохнуть и отдохнуть —
Как только буря станет тише, им снова отправляться в путь…
Но вдруг Дагиру показались в ночи прекрасные черты,