Летописи вечной войны - страница 12

Брови его противника сдвинулись.

Амзес упал на одно колено: незримая сила стегнула по его разуму, пронизала тело огнем, пусть даже и была направлена не на чародея. На мгновение он испытал страх – ужас прикосновения к чему-то неизмеримо могущественному, сосредоточенному, равно спокойному и безжалостному. Два слова для этого ощущения сами пришли на ум.

Гнев ангела.

Именно гнев ангела сосредоточился на колдуне Несущих – и тот перестал существовать, рассыпался легким невесомым пеплом.

Все закончилось. Они остались одни, и осознание этой мысли пронзило Амзеса словно клинок силового меча.

Один чародей против ангела. Против Повелителя Ангелов.

Космодесантник с трудом поднялся, оперся о край стазис-камеры, напряг волю, заставляя себя взглянуть на невероятное существо перед ним. Каждая кость в теле Амзеса пела светлым голосом от одного присутствия и взгляда того, кто назвал себя Круорисом.

– Что… – с трудом выдохнул чародей. Что можно спросить? Что можно сказать, очутившись в таком положении?

Губы ангела тронула улыбка, и Амзеса овеяло волной спокойствия, умиротворения и легкой иронии – так сильно, что он едва устоял на ногах.

– Ты пришел за книгой, не правда ли? – произнес голос, сотканный из тепла и сияния. – Так бери ее. Не стоит проделывать такой дальний путь впустую.

Сперва Амзес даже не поверил услышанному. Оно никак не укладывалось в сознании, не казалось логичным. Но секунды проходили, ангел продолжал улыбаться, изгоняя из зала мрак, и чародей понял: все верно.

Он очень медленно коснулся панелей камеры. Отключил стазис-поле, бережно и осторожно взял «Aegida Mentis». Опустил его в заранее подготовленный контейнер. Снова выпрямился, глядя в лучащиеся доброжелательной иронией глаза.

Во второй раз это оказалось легче.

Ангел чуть повернулся, приглашающе указал в сторону выхода. Амзес сделал шаг, и понял, что если сейчас выйдет, то любопытство, вечное проклятие Тысячи Сынов, будет терзать его всю оставшуюся вечность.

– Но почему? – спросил чародей. – Почему они погибли, а я…

– Тебе хочется последовать за ними?

– Нет, – признал Амзес. – Но я хочу понимать. Это у меня в крови.

– Конечно, – согласился ангел.

И ответил.

Амзес пошатнулся. Помотал головой, прикрыл глаза, пытаясь осмыслить сказанное. А когда поднял веки – сияющей фигуры уже не было, и зал медленно становился сумрачным. Темнота отвоевывала себе место, ранее залитое светом; пока свет был, тьма не имела власти.

Однако тела Несущих доказывали: все случившееся отнюдь не привиделось Амзесу. Десантник помедлил, осознавая, какое неимоверно важное знание он только что получил. Что ему позволили понять.

Амзес никогда не отличался острыми способностями к предвидению, но сейчас твердо знал, что случится далее. Он доберется до Планеты Колдунов, передаст «Aegida Mentis» в руки Магнуса. А потом расскажет примарху о случившемся и задаст хотя бы один из тысячи вопросов, порожденных ответом ангела.

Амзес знал, что эта простая фраза навсегда останется выжженной в его памяти.

«Потому что я знаю, чего мой брат хочет на самом деле».

Окутанный полем Геллера крейсер неспешно двигался сквозь изменчивое пространство варпа. Правда, в отличие от многих других, этот крейсер совершенно не опасался обитающих здесь демонов; таковые обходили его стороной.

И то верно – кому захочется получить по нематериальному носу от сведущего колдуна? А поскольку крейсер принадлежал Легиону Тысячи Сынов, то там таковых хватало.

Разумеется, сильнейшим был Юлий, Капитан-Чародей, уроженец северного Просперо, глава экспедиции, и крупный авантюрист. Последнее выражалось в том, что никакие сложности его не пугали, и с равным энтузиазмом Юлий мог залезть в монолит некронов, храм эльдаров, исследовательский центр тау или крепость космодесанта. Разве что к оркам он не совался – у них не было ничего интересного.

По поручению Магнуса и велению собственной души Юлий занимался тем, что собирал по Галактике самые различные артефакты, и доставлял на Планету Колдунов. Там их пытались приспособить для чего-то полезного, и иногда даже получалось.