Лев и монстр [СИ] - страница 21

— Сегодня ты поможешь сбежать своему другу, — серьезно сказала Керри, вызвав меня к себе в кабинет. — Пусть думает, что все спят. Охрану предупредим не лезть, собак выпустим только к утру, — она стояла у окна спиной ко мне и рассматривала уголок разбитого стекла, через которое теперь легко могла проникнуть внутрь рука и открыть раму всего окна. — Ему все еще нужна помощь медиков.

— Но я подумал, что мы могли бы оставить его здесь. Рассказать все, показать, — оживился я, — сделать то, что вы сделали со мной.

— Нет, — грубо ответила она. — Я устала. Мне надоело оправдываться, Лаен. И не смотри на меня так. Поверь, если бы он хоть как-то бы навредил Бархану или Арешу, его бы уже ждала личная камера. И я бы не посмотрела на то, что это твой знакомый. Хоть я и не такой монстр, какой меня все считают, но и в святые я тоже не записывалась, — закончив свою тираду, она вновь отвернулась к окну.

Я стоял и понимал насколько она права. Весь мир не отловишь по одному человеку и не сможешь заставить верить в правду.

— Скажешь Эдварду, пусть привезет завтра мастера и закажет решетки на окна, — девушка села за свой стол и сделала вид, что усердно вникает в какие-то бумаги.

— Хорошо.

Побегом это было назвать сложно. Скорее — ночная прогулка двух мужчин, с очень странной походкой, но оказавшись за воротами, я почувствовал что-то странное. Когда Томас позвал меня бежать вместе с ним, я вдруг подумал, а зачем? Мне и тут хорошо. Что у меня было там? Друзья? Мне сложно представить, что я теперь могу найти с ними что-то общее. Дом? Семья? Нет. И я вернулся обратно.

В холле на втором этаже сидели Керри и Дарья.

— А ты ему приказала? — спросила Дарья, держа свою госпожу за руку.

— Нет, конечно, — тихо ответила Керри.

— Тогда и пусть чешет… о Лаен! — меня, наконец, заметили и испуганно подскочили.

— Все сделано, собак я отпустил. Можете уже не дежурить.

Обе переглянулись, и первой заговорила Дарья:

— Лаен, пока не починят окно, ты не мог бы временно переехать в кабинет госпожи? Там сегодня окна совсем поснимали, завтра решетки начнут варить. Кровать там все равно не используется, да и замерзнуть в такую жару невозможно.

Я покосился на Керри, она выжидательно смотрела на меня. Идея наверняка её, только вот озвучить, видимо, постеснялась.

— Без проблем, — легко согласился я.

— Все равно перина на твоей кровати пропиталась кровью. Мы закажем тебе новую, — подала голос Керри.

Забавно, что через четыре дня, после того, как закончили вставлять окна, моя новая перина так и не объявилась, а кровать и вовсе испарилась.

— Можно было меня и не умолять остаться в этой комнате, эта кровать самая удобная из всех, — вкрай обнаглел я и упорно мешал Керри читать что-то нереально нудное.

— Она стоит сто сорок тысяч, — не выдержала она и, захлопнув книжку, устало потерла глаза.

— Сколько?!

— Так что не прыгай на ней.

— Зачем ты это сказала?

— А что, сразу захотелось?

— Мысленно я себе это уже представил.

— Тогда считай, что я мысленно тебя уже за это поставила в угол.

— Как ребенка? — засмеялся я.

— Или отшлепала.

— Вооот, это уже взрослый вариант.

Она ушла спать; а я мысленно уже представлял другое.

Очень печалил тот факт, что даже не смотря на то, что я спал в верхней комнате, по ночам у неё все равно горел свет. Боится. Как она живет с этим страхом столько лет?

— Он обязательно должен стоять возле нас? — Ханна бросила на меня косой взгляд.

— Если ты так волнуешься, мы все можем уйти, — предложила Керри.

Я закатил глаза. Помолвка младшей Бонстер еще толком не началась, но я был уже готов повеситься от скуки. Больше всего давила атмосфера чопорности, богатства и высшей аристократии. Может быть я бы и попытался все это воспринимать более радушно, но горький привкус высокомерия, отражающийся в каждом присутствующем, отталкивал все благие порывы.

— Ну, что ты такое говоришь, конечно же я волнуюсь, но если ты отойдешь от меня хоть на шаг, мне кажется я свалюсь в обморок.

— Поэтому ты так цепляешься к Лаену? — спокойно спросила Керри.

— Если вам от этого полегчает, то можете меня даже ударить, — не выдержал я, скрывая улыбку.