Льеж и Тула - страница 12
выписали с большими для себя издержками до 600 иноземных литейщиков, мастеров молотового и оружейного дела, у которых русские обучались разным искусствам. Особенно важную роль сыграл для Тулы лучший из заводов – Ченцовский оружейный[85], на который посылались Тульские казённые кузнецы по очереди и помесячно для обучения их у иностранных мастеров заварки стволов и прочим сторонам оружейного производства.
Тульские кузнецы были представителями кустарной оружейной промышленности.
Почти столетнее существование такой казённой кустарно-оружейной промышленности закончилось устройством казённого вододействующего завода в начале XVIII века.
Развитие казённого оружейного дела шло в двух направлениях: с одной стороны, усовершенствовалось самое производство над влиянием частных вододействующих заводов, с другой стороны, шло закрепощение и возможное расширение сословия казённых кузнецов.
Пётр Великий, стремясь развить промышленную деятельность в государстве, не мог оставить без внимания такой центр, как Тула, чтобы не поставить её промышленность на более европейский лад.
Случай ускорил его вмешательство, сведя его с таким же энергичным человеком, как он сам. Гениальный Пётр имел удивительную способность угадывать людей и пользоваться их способностями для проведения в жизнь своих широких государственных планов.
Как бы ни было мало́ общественное положение такого человека, Царь, имея в виду интересы и пользу государства, ставил его на высшие ступени общественной лестницы и не забывал его своими милостями.
Так было, как и во многих других случаях, при встрече Петра с Никитою Демидовичем Антуфеевым[4])[86].
Узнавши на опыте искусство и талантливость Демидова, Царь разрешил ему построить железоделательный завод при устье Тулицы и подарил ему 12 десятин земли в Малиновой засеке[87] подле Тулы. Таким образом, при помощи Царя возник большой железоделательный и оружейный завод в Туле, который стал доставлять по дешёвым ценам в Москву разные военные снаряды и хорошего качества ружья, не уступавшие иностранным.
За свои ружья Демидов назначил по 1 р. 80 к. за каждое, тогда как до этого казна покупала такие же ружья за границею по 12 и даже по 15 руб.
Пётр думал одно время поставить Демидову в ознаменование его заслуг в Петербурге на «публичном месте» медную статую. «Хорошо бы, Государь, тебе иметь сотню таких слуг, как Никита», – сказал Апраксин[88] Петру.
«Хорошо бы пять или шесть таких, как Демидов», – ответил Царь.
В Серане подле завода стоят памятник Коккерилю, в Эссене[89] – памятник Круппу[90], а чем Тула почтила память своего великого человека?
Пётр шёл медленными, но верными шагами к упорядочению оружейного дела с технической его стороны. Последний шаг должен был завершиться постройкой настоящего завода, где бы изготовлялось оружие доступным для того времени машинным способом.
15 февраля 1712 года Великий Государь указал для лучшего в том оружейном деле способа при оружейной слободе, изыскав удобное место, построить заводы, на которых бы можно было ружья, фузеи[91], пистолеты сверлить и оттирать, а палаши[92] и ножи точить водою. Так возник Императорский Тульский Оружейный завод.
Заработки кузнецов от выполнения казённых заказов были очень невелики. Так, из одного дела за 1736 год видно, что тульские казённые кузнецы в среднем зарабатывали в год от 12 до 16 рублей. Этот заработок даже при дороговизне денег в то время всё-таки был мал. Приходилось его пополнять сторонними заработками, главным образом путём изготовления для продажи различных изделий из железа и меди.
Так, например, в 1736 году во дворец Её Императорского Величества[93], в Новодевичий монастырь[94] и другие казённые места были изготовлены «штангалеты[95], дверные замки, задвижки и прочие курьёзной работы вещи».
В половине XVIII столетия был нанесён беспощадный, трудно объяснимый удар молодой промышленности. В 1754 году последовал указ: «уничтожить для сбережения лесов все хрустальные и стеклянные заводы в расстоянии 200 вёрст от Москвы». Были оставлены для надобностей оружейных заводов заводы Мосолова, Баташёва и Данилова