Лезвие бесконечности - страница 51

Иза посмотрела на его руку, потом подняла глаза. Наконец она отвернулась.

“Иза ... ” начал он снова.

- Я не знаю, что я думаю, Сирис, - сказала она. - Ты один из них. Я знаю, что это несправедливо, но ... это сложно.”

- Я все еще я, Иза.”

“А ты?” спросила она. “Ты полностью?”

Не полностью, признал он. Темные Мысли бродили внутри него, сильнее, чем когда-либо. Он попытался сказать Изе что-то другое, но слова не выходили.

- Я пришла за Клинком Бесконечности,” сказала она. - Я собираюсь последовать за ним. Это ... это то, где я должен быть, прямо сейчас. Мне жаль.”

Она направилась к выходу.

“Иза,” сказал он.

- Она сделала паузу.

- Я освобождаю тебя от клятвы.”

- Моя клятва?”

“Не для того, чтобы убить меня, - сказал он. - Если, когда мы встретимся в следующий раз, я буду не в себе ... Если я действительно стану одним из них ... Я хочу, чтобы ты сделал то, что тебе нужно.”

Она стояла в дверях, и он надеялся на остроту. Что-то вроде: “Я уже однажды убил тебя. Тебе не кажется, что у меня есть дела поважнее?” Он улыбнулся.

Шуток не последовало.

“Хорошо, - сказала она. - Это обещание.”

Ему стало холодно, и она оставила его, идя по коридору. Он услышал, как открылась дверь, и слабый солнечный свет осветил металлический туннель.

Сирис сел на стальной пол, затем лег на спину.

Все, чем я был, подумал он. Все, чем я являюсь ... это ложь. Если это было правдой, то он был древним, существом, которое больше не было по-настоящему человеком.

Его мать на самом деле не была его матерью.

Его дом не был его настоящим домом.

Он мог вспомнить некоторые вещи, фрагменты. Их не было там до его смерти, но теперь он мог их видеть. Тени в его памяти.

Они показывали фрагменты жизни-очень, очень долгой жизни,-которую он вел.

В дверях послышались какие-то звуки. Он встал, полный надежды. Иза, возвращаешься? Он услышал голос, приближающийся. Вскоре он узнал его.

“ ... плохо, плохо, плохо! Ах милый. О боже!” ТЭЛ забрался в маленькую, похожую на пещеру комнату. Он был одет в свое тело-палку и мантию, голубые глаза из драгоценных камней нервно оглядывались по сторонам. Он замер, увидев Сириса, затем посмотрел на ванну и вскрикнул, что звучало как ужас.

Маленький голем упал на колени. “Плохо, так плохо! О, это плохо. Я должен уничтожить тело! Приказ! Мои приказы! Ты должен переродиться ребенком! О, ужасный день!”

“ТЕЛ,” приказным голосом произнес Сирис. - Стой!”

Голем замолчал.

- Я твой хозяин, не так ли, - сказал Сирис. - Бессмертный, для которого ты шпионишь. Это я. Прежде чем мои воспоминания ушли, я приказал тебе присматривать за мной, не так ли?”

“О, очень плохо, - сказал голем, дрожа. “Учитель, я пытался! Я пытался. Я последовал за ней сюда, но она заперла дверь! Я прятался снаружи неделями. Я не мог стать достаточно маленьким, чтобы проскользнуть внутрь. Она запирала дверь каждый раз, когда выходила. Она наблюдала за мной. Я пытался. Обещаю, я старался.”

- Расскажи мне о том, как я родился в детстве, - попросил Сирис, чувствуя оцепенение. Оторванный от самого себя.

- Я сделал, как приказано, господин! Каждое новое рождение я приносил тебя, как ребенка, молодым женщинам, находя тебе дом, чтобы ты мог расти с детства! Я изменил память этой женщины, чтобы она считала тебя своим сыном и считала себя замужем за прежней Жертвой-как ты и приказал! Я заставил ее переехать в новый город, где ее никто не узнает. Но это неправильно, так неправильно! У тебя ... будут воспоминания ... ” Голем замолчал. - Ужасные воспоминания, учитель. Ужасно, ужасно.”

“Я знаю,” тихо сказала Сирис. Он посмотрел на меч, который нашел ему Иса. Он был хорошего качества. Ему понадобятся доспехи; возможно, как предположила Иза, он сможет забрать их у павшей Эгиды, которую убил в садах внизу. Если бы Король-Бог оставил тела, доспехи было бы ужасно восстанавливать, но не так ужасно, как идти в бой без них. Если он это сделает, то, скорее всего, закончит ...

Мертвый. Черт меня побери, подумал он. Это уже не имеет значения, не так ли? Осознание этого было сюрреалистичным. Так ли себя чувствовали Бессмертные? Если он не может умереть ... Так много вещей больше не имеют цены.