Личное правосудие - страница 13
– Во что предпочитаете играть? – от одного из столов отошел уже весьма захмелевший мужчина.
– Можно испытать удачу в кости, – ответил Кинт.
– О, вы любитель простых игр?
– А зачем усложнять?
– Тогда готов составить вам компанию, прошу, – мужчина кивнул на единственный пустой стол.
– Господин Давье! Вы уже достаточно выиграли сегодня, – между Кинтом и собеседником влез какой-то скользкий тип, Кинту он не понравился, было в его глазах что-то лукавое, нечестное.
– Хорошо, Жак, я уступлю тебе партию.
Кинт и неизвестно откуда появившийся Жак уселись за стол… В кости Кинту везло, практически всегда, еще будучи звеньевым в Северном форту, он обыгрывал всех, правда, играли в основном на интерес, если бы покойный капитан Бретэ узнал о ставках на деньги, то пристрелил бы не задумываясь. Впрочем, на деньги тоже играли, но за пределами форта.
Через час Кинт уже вернул с лихвой потраченные на уплату членских взносов золотые кесты, а Жак стал заметно нервничать.
– Господа, – после очередного проигрыша Жак повернулся к сидящим за соседним столиком, – готов выдать расписку на дюжину золотых!
– Жак, – подал голос со своего места старик, что читал книгу, – ты уже много должен, твой отец будет не в восторге.
– Может, действительно, хватит? – спросил Кинт и смахнул монеты со стола в кошелек, который заметно потяжелел.
– Ну уж нет! – Жак стянул с пальца золотой перстень с большим камнем, – во сколько вы оцените этот перстень? Он принадлежал моему прадеду, которому он достался как награда от Таргала Объединителя!
– Ни во сколько, для меня он ничего не стоит. Думаю, лучше прекратить игру.
– Ни во сколько? – Жак побелел от злости, – господа! Этот… этот…
– Тиссэ, Эд Тиссэ, – подсказал Кинт.
– Этот Тиссэ… кстати, откуда он взялся?
– В дверь вошел…
– Он еще и издевается! Господа, этот Тиссэ только что оскорбил мой великий род! Он заявил, что перстень Таргала Объединителя ничего не стоит.
Все зашумели, неодобрительно зашумели и стали подходить к столу.
– Я сказал, что для меня ваш перстень ничего не стоит, – уточнил Кинт и поднялся, – вы пьяны, молодой человек и не стоит продолжать и портить вечер уважаемым людям.
– Зря вы это, – кто-то снисходительно похлопал Кинта по плечу, – Жак хороший стрелок…
– Стреляться! Вы нанесли мне, нет, вы нанесли оскорбление всему моему роду! – Жак подскочил к Кинту и брызгал слюной.
– Вы серьезно? – Кинт не верил своим ушам.
– Более чем! На крышу, господа, пусть несут револьверы!
Кинта обступили и все присутствующие стали двигаться к дверному проему, занавешенному шторой. За дверью оказалась узкая лестница в три пролета, ведущая на крышу.
– Кто будет свидетелем суда чести? – Жак обратился к толпе, которая высыпала на крышу и окружила оскорбившего и оскорбившегося.
– Извинитесь, – к Кинту подошел и тихо сказал седой старик, держа в руках книгу, – он вас убьет.
– Я не вижу в этом необходимости и тем более не вижу причин для суда чести.
На крышу поднялся охранник с чемоданчиком в руке, следом шел еще один и нес две деревянные стойки с закрепленными сверху подносами.
– Так кто будет судьей? – голос подвел Жака, и он последнее слово будто пропищал.
– Я, – седой подошел к охраннику, тот согнул руки в локтях и открыл чемоданчик.
Кинт внимательно осмотрелся, было похоже, что подобное действо здесь не редкость. Ковровая дорожка раскатана шагов на сорок, ровно посередине натянута веревка и сейчас на нее вешали штору.
– По местам, господа, – громко сказал седой.
Кинт отошел к краю ковровой дорожки, охранник поставил рядом стойку, потом подошел седой, положил старый пехотный револьвер на поднос и ушел за штору, через некоторое время вернулся, встал у одной из сторон веревки, в его руке блеснул нож.
– Проверяйте оружие, господа, – крикнул судья.
Кинт убедился, что единственная заряженная камора подведена под курок и, положив револьвер обратно, поднял голову к звездному небу и полной луне.
– Все сделали ставки? – вдруг снова спросил седой.
Все одобрительно закивали и загудели.
– Так вы еще и на этом играете? – тихо, себе под нос пробубнил Кинт, а потом громко сказал: – нет, еще не все.