Лицо фараона - страница 7

— Уничтожить Атомную промышленность?.. — спросил робот.

Володя понял, что запутался, что так радикально решать вопросы нельзя. Робот молчал.

Володя переменил тему:

— Как ты попал на Землю?

— Запрограммирован в световом луче, — ответил робот.

— Телекинез?.. — спросил Володя.

— Собран здесь, на месте, из атомов.

— На Земле ты многое видел? — спросил Володя.

— Многое… — неопределенно ответил робот.

— Нашу страну видел?

— То, что вы называете — Ленин?

Володя удивился сущности, легко схваченной роботом, и подтвердил:

— Да, Ленин.

— У вас правильный путь, — сказал робот.

— А как ты оказался здесь, в котловине?

— Мне нужен был человек.

— Как?.. — не понял Володя.

— Отдельный человек, изолированный от всех других.

— Почему?

— Чтобы изучить и сделать вывод о всех.

— Разве это возможно?

— Чтобы знать состав океана, — сказал робот, — достаточно изучить каплю океанской воды.

— Ты выполнил задачу? — спросил Володя. — Ты уйдешь?

— Через тридцать минут.

Володя почувствовал, что времени нет, а спрошено и сказано так мало. Хоть бы он рассказал о своем мире, глазком бы глянуть — как там?

Робот угадал его мысли.

— Я унесу тебя с собой, — сказал он.

— Меня?.. — отшатнулся Володя.

— Твою копию, — успокоил его Гарсон. — Ты будешь собран из атомов в нашем мире.

— Как же я буду жить? — воскликнул Володя.

Робот помолчал, видимо, сознавая, что дал промашку.

— Твое сознание будет жить, — сказал он, уточняя, что перспективы у Володи не такие уж мрачные.

— Все равно не хочу! — запротестовал Володя.

Робот опять замолчал, наверно, придумывая, как успокоить Володю, а Володя тем временем склонялся к выводу, что встреча разнопланетных цивилизаций не такая простая штука. Каждое слово, благое намерение может вырыть пропасть между мирами. И вообще, не Володе заниматься этим непростым делом — контактом цивилизаций. Ни ученого, ни дипломата из него не получится. Володя вздохнул.

— Не бойся, — сказал робот. — Тебя могут отправить назад.

— Второго?!. - ахнул Володя.

— Давай переменим разговор, — предложил робот.

Володя согласился, что переменить разговор будет лучше.

Странный это был разговор: вопросы-ответы, как где-нибудь на уроке в классе. Ни юмора, ни эмоций. Формальная логика. Кибер напомнил Володе учителя математики Волчека, который никогда не улыбался… В то же время Гарсона нельзя было назвать бездушным — машиной в полном смысле этого слова. Он замечал свои ошибки, видел, как реагирует на них человек. Об «отправке» Володи в систему Кита он сказал прямо, однако, видя замешательство человека, сам пришел в замешательство, стараясь найти выход, чтобы облегчить участь Володи. Выхода не было, и он поступил так же, как человек, — переменил тему разговора. Володя ведь тоже зашел в тупик с проблемой атомной бомбы и переменил разговор. Трудно было определить, заложено это в кибере или он перенял от Володи способность таким образом уходить от неприятного разговора. Если это заложено в программе робота, то психика далеких китян мало чем отличалась от психики человека, и это роднило китян с людьми так же, наверное, как и облик китян был сходен с человеческим: четыре конечности, голова, глаза. У Гарсона, правда, было две пары глаз, но, может быть, это удобно для конструкции робота?.. Боже мой, не спрашивать же у робота, сколько глаз у китян!..

А время неумолимо шло. Володя твердил себе: полчаса для разговора, всего полчаса!.. Володя словно видел перед собой часы и стрелку, передвигающуюся по циферблату. О чем говорить? — метался Володя от одного вопроса к другому. Как бывает в такие минуты, в голову не приходило ничего путного, стрелка часов неудержимо двигалась по циферблату. Лучше бы кибер не говорил, что улетит через тридцать минут.

Володя спросил:

— Вы имеете контакты с другими цивилизациями?

— Имеем, — ответил робот.

— И с такими, как на Земле?

— И с такими имеем.

— Вы помогаете им?

— Пытались.

— Ничего из этого не получилось? — спросил Володя, основываясь на личном опыте.

— Не получилось, — ответил робот.

— Почему?

— У каждой цивилизации своя история, свое развитие. У разумных существ своя психология. Они не терпят вмешательства, не любят советов. Или используют все не так. Вмешательство не приводит к хорошему, пока цивилизация не созрела, — пока существуют воины.