Лицом к лицу с расой - страница 36

Наш начальник отдела однажды попросил всех учителей провести письменный опрос учеников по следующей теме: «Думаешь ли ты, что можно нарушить закон ради получения значительной выгоды?». К тому времени я уже некоторое время преподавал и ответами удивлён не был, однако, моя молодая и очень либеральная белая коллега была ошеломлена. Самым распространённым ответом было «Да». Как сказал один ученик, «Чтобы получить зелень».

Есть среди чёрных поразительная одинаковость, которую с трудом сыщешь среди белых. Им нравится одна музыка, — рэп. Они одинаково голосуют за одну и ту же партию, — демократов. Танцуют они все одинаково, говорят одинаково, и одинаково громко разговаривают, и удивительно одинаково проваливают все экзамены. Встречаются, конечно, исключения, но редко.

Белые разные. Одним нравится музыка в стиле кантри, другим хэви-метал, третьим поп-музыка, а кому-то, упаси бог, нравится рэп. У белых есть различные ассоциации, группы, разные идеологии. Есть спортсмены, ботаны, стиляги и модники. А чёрные — все просто чёрные, и они очень быстро дают знать всем остальным чёрным о том, что кто-то из них отклонился от нормы.

Кто-то может возразить, что среди чёрных есть групповые различия, и белому просто сложно их обнаружить. Я приложил немало усилий, чтобы их отыскать, и, насколько я могу судить, одеваются, говорят и думают они совершенно одинаково. Конечно, у них есть соперничающие группировки, но особо эти группы между собой ничем не отличаются. У негров нет таких отчётливых различий, как белые «ботаны», «стиляги» или, например, «готы».

Негры дружно сходятся на одном — все вокруг расисты и всё вокруг расистское. Этот посыл либерализма они впитали полностью. «Ты опять не сделал домашнюю работу? — Нет, она расистская». «Почему у тебя неуд по экзамену? — Экзамен расистский».

Мы изучали главу по британским философам, и первое, что отметили мои ученики по поводу Бентама, Хоббса и Локе было то, что они все белые. «А где чёрные философы?» — кричали они. Я пытался втолковать им, что в Британии в XVIII веке не было чёрных. Можно догадаться что они мне ответили:

«Это расизм!».

Один ученик обвинил меня в том, что я намеренно завалил его на экзамене из-за того, что я не люблю чёрных.

— Ты правда думаешь, что я ненавижу чёрных?

— Да.

— Я что-то сделал, чтобы ты так подумал? Как тебе это пришло в голову?

— Просто, я знаю.

— Зачем ты так говоришь?

Он ухмыльнулся, взглянул в сторону окна и всосал сквозь зубы воздух. Вероятно, это их местная привычка, но, я часто замечал, как чёрные всасывают сквозь зубы воздух, как бы демонстрируя презрение или враждебность.

Иначе, как сквозь стёкла собственного цвета кожи, мои студенты мир не воспринимают. У меня в одном классе был немецкий школьник по обмену. Однажды он показал несколько слайдов в презентации Пауэрпоинт», — достопримечательности Германии и несколько школьных и семейных фотографий. Во время просмотра чёрные ученики выкрикивали «А где чёрные?!». Слегка раздраженный немец несколько раз пытался объяснить, что в том месте, где он живёт в Германии, чёрных нет. Ученики ему не верили. Я рассказал им, что Германия — это Европа, там живут белые, а чёрные живут в Африке. Тем не менее, они сказали, что немецкий мальчик расист и умышленно не желает общаться с чёрными.

Свои собственные расовые особенности остро интересуют чёрных. Я узнал, например, что у некоторых чёрных «хорошие волосы». Хорошие волосы — это чёрный сленг, обозначающий волосы чёрно-белого гибрида. Такие волосы менее курчавы и, поэтому, их легче укладывать, и такие волосы считаются более привлекательными.

Если у чёрного кожа посветлее, то этот факт становится предметом его гордости. Как-то я услышал, как ругались два чёрных ученика, громко выкрикивая оскорбления друг другу из одногоуглакомнаты в другой. Один, очень чёрный и худой, другой посветлее и толстый.

Очень чёрный крикнул: «Ты жирный, Ридарио!».

Ридарио ухмыльнулся и, не удостоив своего обидчика взглядом, ответил: «Хочешь быть побелее?».

Они могут ругаться таким образом, — повторяя одно и то же оскорбление, — очень долго.