Лики прошлого - страница 52

Освободилась вакантная должность и обычно на нее приглашали, а тут сам подал молодой, только что защитившийся доктор наук. Дабы другим было неповадно, ему дали возможность выступить на ученом совете с актовой речью, а уже после этого принять решение об избрании на вакантное место.

Какая актовая речь у молодого ученого, провал да и только. Однако мысли и результаты научных изысканий автор докладывал ученому совету на польском, немецком, английском и русском языках. Его приняли в коллектив, но дали понять, что будут присматриваться. До глубокой старости он проработал в институте, создал свою школу научно-исследовательской деятельности, подготовил целую плеяду замечательных специалистов, докторов и кандидатов наук.

Его мнение было основополагающим для организаторов практического здравоохранения. При нем не стоял остро вопрос о детской смертности. Он знал практически всех врачей-педиатров по имени и отчеству, знал их квалификацию, старался содействовать их повышению и всегда приходил на помощь, прежде всего врачам, любил искусство, жизнь, музыку, живопись, литературу, поэзию, природу. Ученики произносили его имя с почтением и после смерти, будучи сами уже маститыми профессорами и учеными. Даже по прошествии многих десятков лет они ценили его талант и положительные человеческие качества, считая его недосягаемым.

Разве не яркую творческую жизнь, полную служения людям, прожил и поныне живет врач-гинеколог, профессор, заслуженный деятель наук Петр Яковлевич Лельчук?!

Анализируя его профессиональный путь, невольно задумываешься, кто он был больше — научный работник, генератор идей, щедро даривший их своим ученикам, практический врач до мозга костей, владевший блестяще не только оперативной техникой, но и методами дифференцированной диагностики, акушер-гинеколог, четко и ясно решавший задачи родовспоможения, или же блестящий организатор вверенной ему службы?

Удивительно то, что он знал всех врачей-гинекологов, акушеров-гинекологов не только по фамилии, но по имени и отчеству, при этом ясно представлял уровень их квалификации и занимаемую ими должность.

Женщину-мать для него важно было иметь здоровую. Он являлся одним из профессоров, кто знал толк в профилактической медицине.

Ушел на заслуженный отдых, имея ясный ум, крепкие руки, полный творческих сил и замыслов, как хороший певец покидает сцену, не потеряв голоса и профессионального мастерства.

В первые годы Советской власти в медицинском институте подбор профессорско-преподавательского состава осуществлялся по гласным и негласным законам чести, нравственности, высокого профессионализма, глубины научно-исследовательского поиска, эрудиции.

В когорту именитых ученых института вошли два брата, доктора медицинских наук Коргановы Николай Николаевич и Яков Николаевич. Подчеркивалась в них степенность, рассудительность, интеллигентность и, что поражало всех, так это рыжий цвет волос и белая кожа с рыжеватым оттенком.

Оба брата посвятили себя изучению высшей нервной деятельности человека. Яков Николаевич был невропатологом, а Николай Николаевич — психиатром. Их знали и любили практически все ростовчане за приверженность к практической деятельности врачевания, из этого вечного кладезя черпали они задачи для научно-исследовательского поиска.

Яков Николаевич до конца своих дней заведовал нервным отделением лучшей больницы города, активно выступал на патологоанатомических параллелях, был ее совестью, в выступлениях крайне деликатно старался понять, защитить врача, а промахи в диагностике и тактике умело переводил на недостатки руководителей больницы.

Его можно было узнать среди тысячи горожан, идущих по городу, — всегда опрятно одет, причесан, гладко выбрит, от него исходил какой-то свет интеллигентности, ходил он быстро своей легкой походкой, но при этом замечал знакомых, пациентов, одаривая их поклонами и очаровательной улыбкой. Горожане смотрели вслед с доброжеланием и благоговением.

В больнице, где работал в последние годы Яков Николаевич, пришлось начинать свою врачебную деятельность и мне, он уже тогда относился к уважаемым врачам-метрам, к которому каждый — от санитарки до врача — имел возможность обратиться за помощью в любое время дня, не задумываясь о том, что порой отвлекает от большого дела, отдыха. После ухода на пенсию долгие годы на дверях кабинета висела табличка с указанием, что это кабинет профессора Я. Н. Корганова.