Лики прошлого - страница 56

Однако были и те, которых мы видим на документальных кадрах старых кинофильмов, люди безграмотные, забитые, заросшие, убогие. Они верили лозунгам, призывам грабить богатых, радовались, когда захватывали дома купцов и переселялись в комнаты, создавая коммуналки, где пришлось жить и мучиться не только им, но и их внукам. Радовались тому, что научились читать и писать да дети закончили высшие учебные заведения. Другое дело уровень полученных знаний! Многие, получив высшее образование, не имели среднего. Так неучами и ушли на пенсию.

В народе заложено стремление к знаниям, мастерству. Окружающий нас мир, мировой прогресс создает предпосылки к развитию интеллекта у детей, юношей, гораздо значительнее, чем у нашего поколения в те же годы. Только нищета государства, тоталитарная структура правления, уравниловка создали предпосылку застоя.

Однако народ в целом заслуживает того, чтобы надеяться и быть уверенным, что имеются огромные резервы для скорейшего становления всех систем государства и выведения его на мировой уровень при создании надлежащих цивилизованных условий жизни.

Прожитые государством 70 лет — это еще даже не жизнь. Время жизни одного человека — столетие. Еще живы девяностолетние старики и старухи, хорошо знавшие революцию и все, что с ней связано. Люди, нравственность которых не поколебало происходящее, не раз уверили в незыблемость законов человечности.

Медики — плоть от плоти своего народа тоже 70 лет шли в ногу с линией партии и постановлениями. Активно критиковали генетику, высмеивали лженаучную теорию вейсманизма-морганизма.

Приходилось видеть умного, одаренного человека, сделавшего даже открытие, который в силу создавшейся обстановки, возможно, по чьей-то подсказке выступил с критикой работ учеников И. П. Павлова, даже по тем работам, на которые давал положительные рецензии сам Павлов.

Было время, было модно, когда сопливый ученик критиковал своего учителя, — это считалось верхом независимости и учености. Простые врачи видели это и все слышали, а закончившим ликбез казалось, что так и надо, что в этом заключается научный спор.

Разве не выдвиженцы, работавшие в комсомоле, правят бал и поныне, разве не ими создавалась зеленая улица в науку, не ум, не интеллект, порядочность, честность и трудолюбие, а партийность и лояльность определяли возможность движения вперед.

Смотришь на такого доктора наук от партии и месткома и диву даешься — он не отягощен знаниями произведений Фета, Пушкина, Блока, классическая музыка его раздражает.

Бывает, встречаются пытливые, одаренные, буквально пешком пришедшие в город, чтобы учиться. Изголодавшиеся, с язвенной болезнью желудка, они стремятся познать все лучшее в стране и мире.

Студенты пятого курса присутствовали на уникальной операции не только тогда, но и нашего времени: профессор удалял легкое под местным обезболиванием. Мало того, что блестящее знание анатомии, топографической анатомии, физиологии и патологической физиологии, все вместе с одинаковым блеском демонстрировалось крупным ученым, профессором-энциклопедистом, но и в эти напряженные минуты не забывал он о прекрасном, о душе студентов. В прилегающем парке по громкоговорителю передавали рапсодию Листа, музыка врывалась в операционную и была хорошим спутником настроения. «Что за произведение? — задал вопрос профессор. — Какая часть и что оно отражает?». Захар Иванович Карташов, крестьянский сын, знал это, а студенты, многие из которых учились в (музыкальных школах, — нет.

Этот, профессор — казак-крестьянин — пришел пешком в город, пройдя тернистым путем, стал интеллектуалом энциклопедического уровня знаний в своей специальности. До сих пор монографии, написанные им, и изданные как за рубежом, так и в Союзе, не имеют себе равных по глубине изучения вопроса. О таких, как он, можно с уверенностью сказать, что были люди со своим человеческим стержнем.

О враче и его врачевании можно судить по тому, как к нему часто и с доверием обращаются простые люди, а главное, коллеги. Доверие коллег — это высшая степень признания искусства врачевания.

В нашем институте долгие годы работал и пользовался непререкаемым авторитетом и доверием терапевт, доцент внутренних болезней — Исай Павлович Поляк.