Ликвидация. Книга вторая - страница 52
— Вот только выстрели кто…
Но эта фраза была, пожалуй, излишней. Все присутствующие отлично понимали, что такое взрыв гранаты на расстоянии трех метров от тебя. Солдаты непроизвольно попятились. Кречетов, облизнув пересохшие губы, вскинул пистолет.
— Ну что, вместе давайте? — ухмыльнулся Чекан, глядя на него. — Кто желает?
Майор взглянул на тяжело молчавшего Гоцмана. И нерешительно сунул оружие в кобуру.
— Ладно… — Бандит остановился у лаза, в котором исчезли Ида и Толя Живчик. — Ладно, черт с вами… Сдаюсь.
Он обреченно взмахнул рукой. И две гранаты покатились под ноги Гоцману и Кречетову. А Чекан, съежившись, ужом скользнул по битым кирпичам, и его спина мелькнула в черном отверстии лаза…
Все оцепенели.
И только водитель Васька Соболь, с неожиданной силой отпихнув офицеров в сторону, рухнул всем телом на гранаты, сгребая их под живот своей изуродованной на фронте культей, и, зажмурив глаза, закричал жалобно, по-детски беспомощно…
Ремонт закончили уже в темноте. На этот раз работали молча, без шуток и разговоров. Все помнили, что еще вчера здесь, во дворе, возился с закопченной кроватью Васька Соболь, весело мычавший себе под нос какой-то мотивчик…
Кречетов расстарался и выпросил в КЭЧ полуторку, так что Норины вещи — трельяж, швейную машинку, платяной шкаф, кровать, — перевезли за один раз. Пока Нора мыла в комнате пол, Якименко сбегал в коммерческий. Давид нарезал крупными ломтями колбасу, открыл несколько банок рыбных консервов. Оглядел людей, собравшихся за столом. Пришли все, даже Омельянчук не поехал сегодня в больницу к жене, не хватало только Арсенина да… Васьки Соболя.
Гоцман разлил водку по стаканам, один накрыл куском хлеба.
— Вот такое у нас новоселье… — отрешенно произнес он, не глядя на молчавшую Нору. — Ладно… Давайте помянем ефрейтора Василия Соболева, пусть будет земля ему пухом. Если б не он, не сидеть бы сейчас за этим столом ни мне, ни Виталию… Не будет у нас теперь такого водителя уже никогда. Может, другие придут, тоже хорошие парни, а вот Васьки нашего дорогого уже не будет…
— Представить его надо бы посмертно… — хмуро предложил Кречетов.
— Я сам займусь, — так же хмуро отозвался Омельянчук. — Только Ваське это уже ни к чему будет…
Помянули погибшего капитана и солдата из его роты. Засиживаться не стали — в одиннадцать Давид погнал всех по домам:
— Слушай мой боевой приказ — всем сегодня отдыхать, понятно?.. Спать на полную катушку. Особенно касается тебя, Михал Михалыч, с твоей больной головой. По возможности стараться выспаться на неделю вперед… А за помощь в переселении — спасибо. Тебе, Виталий, за грузовик — отдельное… Вы, Андрей Остапыч, как старший по званию можете моего приказа, ясное дело, не слушать.
— Да нет уж, — тяжело вздохнул начальник УГРО, поднимаясь из-за стола, — умный приказ и послушать приятно… Спокойной ночи, Давид. Спокойной ночи, Нора. Очень радостно было познакомиться с вами…
Глава девятая
У входа в УГРО прогревал двигатель серый запыленный «Опель-Адмирал». Опергруппа топталась рядом, ожидая появления Гоцмана.
— Прыгайте, Давид Маркович. — Леха Якименко с преувеличенным почтением распахнул перед возникшим из дверей начальником переднюю дверцу.
Гоцман машинально заглянул в машину и увидел на привычном Васькином месте рослого красивого парня с живыми и здоровыми обеими руками и двумя знаками на новенькой гимнастерке — «Гвардия» и «Отличник РККА». И снова все вспомнил.
— Гвардии сержант Костюченко! — бодро выкрикнул парень, выскочив из автомобиля и вытянувшись по стойке «смирно».
Гоцман тяжело взглянул на Якименко, тот вздохнул и отвернулся.
— Зовут как?
— Сергеем!
— Садись, Сережа, сейчас поедем… Шо у нас? — обернулся Давид к Якименко.
— Сосед соседу голову отрезал.
— Прямо отрезал? — без особого интереса переспросил Гоцман.
— Так участковый доложил. Ножом.
Давид окинул взглядом свою команду — Тишака, Черноуцану, Якименко.
— Приказ мой вчерашний выполнили?
— Так точно, товарищ подполковник, — улыбнулся Леха, — отоспались на неделю вперед…
— А Арсенин где?
— Не появлялся, — пожал плечами Якименко.
— А Кречетов?
— В военную прокуратуру вызвали.