Лилея - страница 15

— Дорогой сообразим, — отмахнулась Нелли. — В чем есть мне нельзя, знаешь поди, дворян там убивают.

Параша кинула на подругу озабоченный взгляд, но не проронила ни слова.

Платон сладко дремал на плече Параши, предутренняя тьма казалась густою, как чернилы. Небольшой сундук был уже приторочен снаружи, дорожные узлы занесены вовнутрь кареты. Данилу, Филиппова камердина, Елена пожалела, разрешив оставаться на похоронах барина. На козлах сидел Парашин брат Фавл, уж не в первый раз везший подруг навстречу событиям дороги. Вот только тогда Фавл был не теперешним степенным мужиком, а долголягим нескладным парнем, сбривавшим бороду, как подобает цивилизованному слуге модного молодого барина. А в карете их тогда было три, а не две.

— Катьке б весточку подать, втроем бы лучше управились, — заметила Параша.

— Да где ж ее искать теперь, Катьку-то?

— А помнишь, сказывала на прощанье: с первой же встречной цыганкой передайте, что надобна, хоть через двадцать годов!

— Двадцать не двадцать, а почти десять минуло, Парашка. Глупость бы теперь была эдакую почту устраивать.

А мчаться во Францию — не глупость? Мальчик, понятно, не иголка, так вить и Франция будет поболе стога сена. Роман погибнет, ей его не спасти. Словно сил недостает поднять чугунной тяжести ногу на каретную ступеньку. Куда разумней бы похоронить по-людски любимого человека, да горевать себе дома, не спуская глаз с Платона, коли хоть это дитя ей оставлено. Так она его, единственного теперь, хочет отдать в чужие руки! Куда бы разумней известить не Катьку, с которой незнамо что за десять лет могло произойти, а губернскую полицию, как бы всякая нормальная женщина сделала на ее месте. Те бы враз взялись за дело: Амвроську в кандалы, а за негодяями погоню.

И так бы и поверили они Нелли, что искать маленького ее брата надлежит во Франции! А даже и поверь они, полицейские офицеры, кто им разрешит пускаться за мальчиком в самое гадючье гнездо, в страну, что законных отношений с законными государствами не поддерживает?

Пустое, до границы не настигнут, а дале с места не стронутся. Стражи порядка годны против понятных вещей — разбоев да покраж, да корыстных убийств. Здесь же пахнет злодействами разуму людей обыкновенных недоступными. Каковы б ни были цели похитить, как злодеи мнят, единственного сына Филиппа де Роскофа, могут они быть единственно самыми ужасающими.

Нет, не объяснить сего никакой полиции. Роману вся надежда только на сестру. Он может еще надеяться, он еще жив. Роман жив, и не броситься ему на помощь, значит — предать.

Только сейчас, при качающемся свете ручного фонаря, Елена увидела, что все глядят на нее: бородатый Фавушка с козел, Параша, баюкающая на руках Платона, непривычно молчаливая челядь, застывшая на почтительном отдалении. Сколько ж простояла она эдак, взявшись рукою за дверцу? Елена решительно запрыгнула к карету.

— Не кручинься, Алёна Кирилловна, один раз мы выехали эдак, а воротилась ты благополучна.

— Бог даст, Фавушка, поехали.

В карете было темно, густой мрак плескался в стеклянных окошках. Гляди-не гляди, не увидишь напоследок любимых стен. Суждено ли ей воротиться в Кленово Злато?

— Н-но, пошли, золотые мои! Н-но, залетные!

Платон проснулся от толчка и захныкал, испуганный непривычной душной темнотою обитой брокатом коробушки.

— Негоже плакать храбрецу, негоже Бове-Королевичу, — тихонько приговаривала Параша.

Ветки зашуршали по крыше. Филипп, сердце мое, прощай навсегда!

До Зачатьевской обители Фавушка домчал за полторы дни, хоть Кленово Злато и было к ней лишь на четыре часа ближе, чем Сабурово. Благо и дорога была ему знакома: десять лет назад Фавушка уж отвозил в обитель Парашу, переодетую в платье Нелли, тогда как настоящая Нелли с Катей остались в лесу.

Большую часть пути Елена, сама не понимая как, проспала в карете. Пробуждаясь ненадолго, дивилась она самой себе, как может спать в такой тоске и тревоге.

— Ничего, касатка, спи, — Параша заботливо кутала ее во что-то меховое. — Тело иной раз умней души, а тебе сейчас силы потребны. Ишь утро холодное, вот тебе и май-травень. Не буди маменьку, Платошенька, глянь, какая речка в окне. А по речке кораблик плывет!