Лиловая мгла - страница 8

Поскольку Леннокс до сих пор не вернулся, по лагерю упорно циркулировали разговоры о том, что он попросту сбежал; впрочем, никто его не осуждал. Напротив, пример профессора оказался заразительным, и большинство техников, рабочих и прочих сотрудников нашей фирмы спешно, используя все доступные транспортные средства или пешком, убыло в город. «Похоже, в Феннере случилось что-то из ряда вон выходящее», — сказал мне один работник и указал в сторону деревни, где виднелись два или три столба дыма (к моменту моего пробуждения они все еще сохранялись и, по словам Ферьянци, даже увеличились), а также какое-то синеватое зарево.

Передо мной и Иштваном лежало два пути: поддавшись всеобщему возбуждению и испугу уходить в Милфорд и тем самым сохранить свои жизни, или направиться в Феннер, чтобы узнать, каково там положение. Мы понимали, что второй вариант практически наверняка связан со значительной опасностью, однако какое-то необъяснимое чувство толкало нас пойти за Бартом и его спутниками, которым, как и жителям деревни, возможно, угрожало что-то очень страшное. К сожалению, нам не удалось найти на территории базы никакого оружия, поэтому мы были вынуждены отправиться в Феннер с пустыми руками, надеясь на то, что сможем обзавестись какой-то защитой в деревне.

По мере приближения к деревне, пристально всматриваясь во все более различимые клубы дыма, поднимающиеся над крышами Феннера, я заметил также загадочную, отдающую лиловым блеском мглу, медленно расстилающуюся по злосчастному селению. Вскоре мы увидели языки пламени, пожирающие множество жилых и хозяйственных построек Феннера, и задались вопросом, кто мог устроить столь сильный пожар? Спустя несколько минут, уже вплотную подойдя к некогда живой, а теперь превратившейся в пепел и золу изгороди, мы окончательно убедились в том, что огнем объяты почти все деревенские дома, а некоторые из них уже совсем выгорели или пока еще тихонько тлели. Местные жители пока не попадались нам на глаза, и мы порядком встревожились за их судьбу. Повсюду в воздухе присутствовали следы лилового газа, а там, где располагался сарай Хартли, из-за лилового тумана издалека уже почти ничего не было видно.

Лиловая мгла… Разум упорно отказывался признать тот, в общем-то, теперь уже вполне очевидный факт: именно о ней рассказывалось в «Летописях черных солнц» мрачного тамплиера Беренгария фон Лутца. На лице Иштвана отражались противоречивые эмоции, видимо, порожденные теми же мыслями, что и у меня. Деревня Феннер пала жертвой лилового тумана — деревня в смысле не ее обитателей, а построек, ибо, как мы теперь видели, практически каждое деревянное здание было окутано тонкой фантомной пеленой лилового цвета. Каждое изделие из дерева, солома — все, когда-то мертвое — ныне ожило и тянуло свои ужасные отростки, напоминающие щупальца, к тем несчастным созданиям, в которых еще теплилась жизнь. Но таковых уже оставалось очень мало. Напротив, можно было понять, что убитые реанимированными монстрами существа через какое-то время тоже оживали и превращались в гнусных вампиров, сразу начинающих охотиться на новых жертв. Наблюдая за происходящим вокруг, мы заметили, что подавляющее большинство добычи чудовищ составляли представители флоры — по той простой причине, что они не могли убежать от выродков, как поступили насекомые, птицы, животные и люди. Лишь изредка мне казалось, что я вижу в сплетениях стеблей восставших трупов растений тела мышей и всякой мелкой домашней живности. Как-то раз на нас свирепо набросился потрепанный мертвый гусь (я продолжаю настаивать на том, что все эти существа были мертвыми, сколь бы активными они сейчас не были), и мне пришлось палкой перебить ему шею. Правда, это его не слишком смутило, и он продолжал яростные попытки напасть, пока мы не втолкнули корчащееся тело гуся в огонь.

Какова бы ни была та лиловая тварь, что принесла с собой столько вреда, ее требовалось хорошенько изучить с целью определения методов борьбы с нею. Мы внимательно осматривали встречающиеся на пути уродливые сущности и через некоторое время столкнулись с удивительным явлением. На растущей во дворе одного из домов яблоне (точнее, на том, что