Лиловый остров или трое из прошлого - страница 19

Глава четвертая

Кошки-мышки

   Стороннему наблюдателю могло показаться, что Таир праздно шатается по рынку. Он приставал к бойким продавщицам овощей, рылся в залежах битой птицы, перебирал спелые краснобокие яблоки, с наслаждением вдыхая их аромат, долго разглядывал украшения, задержался возле посуды. Заглянул в книжную лавку, полистал журналы, приценился к бумаге, долго перебирал карандаши и блокноты, среди которых попадались дорогие, отделанные золотом и серебром или резным деревом, экземпляры, но ничего не купил. Наконец, он подошел к продавцу одежды. На прилавке были разложены теплые, вязанные из овечьей шерсти костюмы. Больше всего Таиру понравилось, что есть не просто прорезь для крыльев, в этих костюмах из очень тонкого пуха были связаны накрылья. Таир даже приложил один к себе, чтобы определить, подойдет ли вещица девушкам. Вдруг он услышал шепот:

   - Иди дальше, Таир. Тебя пасут. И очень плотно.

   С трудом подавив желание оглянуться, Таир бросил на прилавок костюм, спросил:

   - Мальчикам пятнадцати-шестнадцати лет это подойдет?

   - Подойдет мальчикам, что ж не подойти, - откликнулся продавец с широкой улыбкой на лице и тут же прошептал: - Один с накрыльями, один - без?

   - Все с накрыльями, - ответил Таир.

   - Принесу ночью домой, - прошептал продавец и продолжил во весь голос: - А не нравится, проходи! Не толпись здесь, бугай здоровый! Вон, девушкам дорогу загородил.

   Таир оглянулся и встретил колючий взгляд черноволосой красавицы.

   - Что же не понравилось твоему покупателю, Рой?

   - Говорит - тонкая пряжа.

   - А зачем вам пряжа толстая? - женщина повернулась к Таиру. - У нас всегда тепло.

   - Я люблю, когда жарко, - ответил Таир, уходя.

   Ему очень не понравились эти глаза - черные, глубокие, как морские воды далеко от берега. Таир покрутился еще на рынке, замечая теперь, что за ним следом все время кто-то шел. Их было трое. Один высокий широкоплечий парень и две девушки. Если отставал парень, то появлялась одна из девушек, отставала она, сзади оказывалась вторая. Таир понял: Аглая знает о смерти кошки и спасении сестры. Иначе, зачем бы ей следить за ним.

   Таир решил все-таки что-то купить. Он взял кусок вяленого мяса и выбрал круг зрелого сыра, почти сухого. Расплатился, завернул покупки в тряпицу и оправился домой. По дороге зашел к другу отца. Ожидая на крыльце, пока откроют дверь, наблюдал, как провожавшая его девушка металась в поисках укрытия. Таир хотел знать, давно ли за ним следят. Лихорадочно вспоминал, не выдал ли укрытие, где спрятана сестра. Дверь ему не открыли, видимо, в воскресный день весь город толкался на рынке.

   Дома Таир поставил на огонь чайник и из-за штор долго наблюдал за улицей. Он уже жалел, что пооткровенничал с продавцом. Но около дома никто не задерживался и вообще, не ходил. Значит, они ищут его сестру в другом месте. Надеются, что Таир их выведет. Но что он мог спрятать кого-то в собственном доме, под носом Аглаи, не думают. Он так и не понял, что произошло с родителями, но чувствовал - надо уходить. Лучше вернуться позже, когда сестра и чужестранка окажутся в безопасности. Кира подошла сзади.

   - Что ты высматриваешь? - спросила она.

   - Хвост за мной был, на рынке, но к дому не подошли. Уходить бы надо. Ты закройся, я слетаю к Шевину. Дверь никому не открывай. Если что, постарайся прилететь на маяк.

   ***

   Шевин все время что-то делал: утром поливал виноград, в обед строгал доски. Дана заскучала в башне. Кошка спала, набегавшись за ночь по соседним развалинам, книг у Шевина почти не было, а то, что она нашла, прочитано еще в детстве. Дана осторожно выглянула из двери мазанки. Дик, пес Шевина, подскочил, поскуливая, упал и перевернулся на спину, подставляя живот. Дана села на корточки, принялась почесывать пушистое брюшко, в этот момент появился Шевин с охапкой обрезанных виноградных лоз.

   - Что, красавица, скучно одной?

   - Да уж, тоскливо.

   Шевин подтащил к двери деревянное кресло-качалку с потертыми кожаными сиденьем и спинкой.