Лингвист - страница 11

  Но Лингво-террористы еще как-то подлежали исправлению а вот в самом отдаленном конце лагеря содержались преступники куда похуже. Об их существовании говорили боязливым шепотом. По слухам, они разговаривали на наречиях, так далеко удаленных от УЛКа, что возникало подозрение о воплощении самого ужасного кошмара Правительства-самозарождении новых языков. Говорят, это были выходцы из каких-то недоступных горных районов, до который власти не могли или ленились добраться в течении трех поколений и там произошла лавинообразная лингвистическая катастрофа. И руководству лагеря было непонятно что делать с этими чужими людьми, которых называли "иностранцы".

  Впрочем, хоть все эти группы проживали далеко друг от друга, но, бродя по лагерю, они пересекались друг с другом, что порождало необычные формы лингвистических контактов. В результате те, кто заканчивал свой срок заключения, выходил еще более развращённым и опасным лингво-криминалом. Возможно, с похожей эффективностью работала система заключения и исправления во все времена и у всех народов. Если в лагерь попадает невинный, то, выходя из исправительного учреждения, он, как правило, приобретает стойкие криминальные навыки.

   Этот вроде обыденный день начался с приключений. Перед входом в огромный сарай, который служил Лагерной столовой, образовалась длинная очередь. Столовая была одна на весь лагерь и здесь собирались раз в день все его обитатели. Поскольку лагерь был огромным, то часть их них приходила издалека и многие были раздражены и озлоблены. Данор стоял рядом с коренастым, бритым наголо мужчиной, который все время что-то бурчал себе под нос. Он его уже видел неоднократно в группе людей, говорящих между собой на довольно отдаленном диалекте. По всем признакам это были "иностранец". Данор, с присущим ему любопытством, прислушивался к звучанию языка и часто старался подойти поближе к беседующим, чтобы уловить все нюансы нового языка. Бритоголовый подозрительно оглядывался по сторонам, а затем продолжал что-то бурчать под нос. Кстати, и остальные его товарищи разговаривали в сходной манере. Про себя Данор окрестил своего соседа по очереди "бурчалка". Сегодня "бурчалка" был особенно возбужден. От повернулся к Данору и, предварительно убедившись, что рядом нет никого из лагерной администрации или охраны, хрипло пробурчал на своем диалекте, :

   -Провай отюда, ГавнУЛКа. Мы тебя видаем кот деню.

   Данор оглянулся и увидел, что очередь уже влилась в столовую, а бурчалка вместе со своими друзьями не торопились продвигаться. Вокруг Данора образовался не очень дружелюбный полукруг из нескольких мужчин довольно сурового вида. Один из них, с прокопченным на ветру лицом прятал руку за спиной и это было неприятно.

   - Сколько тебе заплатили за стукачество? - на чистом УЛКе спросил тип с копченым лицом и, продолжая прятать руку за спину, крадясь как кошка, сближался с Данором.

   Данор спокойно и медленно, так же бурча, как и все, но довольно внятно сказал:

   'Неуж своейных забутузишь? Невной я Улка а сродней лингвурод! Спокой своих бурдуков и прознихай с другами'.

   У копченого изменилось лицо и он резко повернулся к бурчалке.

   - 'Ты чего своейных подкружаешь? Может сам Улкаешь на ГовнУЛКов?'

   Бурчалка понял, что у него возникли серьёзные сиюминутные проблемы и выхватил из кармана острый нож. Копченый тоже наконец открыл свою руку, в которой что-то блестело, но неожиданно сильно ударил бритого в живот другой рукой, так что тот рухнул и выронил нож. Все подскочили к упавшему и ожесточенно начали пенять его ногами.

   Данор закричал:

   -Улки полрубают рядохинка. Кончай пропуху!

   Все быстро отскочили в сторону и быстро нырнули в столовую. Лишь помятый Бурчалка остался лежать на земле. Данор подошел к нему протянул руку и помог встать.

   -Спасилка что помогулся ..Ато уже вразумничал, что кряк приводнил мне.

   Данор кивнул и пробурчал - Мы повременимся еще. А пока дюжайка!

   После этого инцидента день продолжал тянутся, как обычно. Данор, отсидев положенные 12 часов в классе лингвистического перевоспитания, вышел, качаясь от усталости, возникающей у образованных людей, которым насильно забивают головы ерундой, позорящей человеческий интеллект. Он уже находился в лагере несколько лет, но своих студентов, благодаря которым он попал сюда, до сих пор не встречал. Но день был богат на сюрпризы. Он неожиданно увидел идущего ему навстречу Меравела. Тот почти не изменился и, как ни в чём не бывало, приветливо махал рукой и улыбался. Они не виделись с того дня, когда их застукала Полингвиция. Данор, не проявляя особенной радости, взглянул на источник своих злоключений. Но тот не высказывал никаких признаков смущения.