Лингвист - страница 14
Ему совсем не хотелось объяснять, что, прогуливаясь между бараками, Данор слышал все, что было запрещено за пределами лагеря. И не было для него большего блаженства, чем купаться в звуках разных наречий и языков. Но, после столь длительного пребывания на этой территории, столь вдохновляющей лингвистические исследования, он начал задумываться о том, что пришло время для перемен.
Меравел пронзительно буравил его взглядом, как будто читал мысли Данора. Он оглянулся по сторонам.
- Не пришло ли нам время покинуть это место?
Мимо пробежал заключенный в форме лингво-хулигана и задиристо выкрикнул частушку :
"С милой я на УЛКе бачу,
Понимает все она,
На французском , на собачьем,
Лишь бы я ее обнял."
И сам, испугавшись своей выходки, помчался в сторону барака.
За ним быстрым шагом последовал охранник, но махнул на лингво-хулигана рукой и остановился в двух шагах от Меравела с Данором. Он явно приготовился слушать разговор двух опасных преступников. Меравел переглянулся с Данором.
Охранники имели обыкновение бродить среди заключенных и следить за чистотой их речи. Любые отклонения в сторону криминального диалекта свидетельствовали о препятствии процессу воспитания. За это могли последовать различные формы взысканий. Наиболее крутым наказанием являлся лингво-карцер. Нарушителя помещали в замкнутое помещение, где непрерывно, в течении дня и ночи зачитывались стихи ПУлкина, ведущего классика УЛКа поэзии. Это было тяжелое испытание, после которого люди зачастую сходили с ума. Не стоило провоцировать охранников на подобные наказания.
- Прекрасная сегодня погода! Небо - чистое, как незапятнанный УЛК! - на чистейшем литературном языке, подчеркнуто громко и четко сказал Данор.
- Несомненно - чище и быть не может! - охотно подтвердил Меравел, взглянув на мрачное беспросветно- пасмурное небо, откуда уже начинал покрапывать дождик.
Охранник удивленно поднял голову и, все поняв, отошел в сторону. Данор взял Mарвела под локоть и отвел в сторону под навес. Усиливавшийся шум дождя и завывание ветра заглушили их голоса.
-------------------------------------------------------------------------------
Прошло два года. Дни выдались сухими и тёплыми. Солнце плавно угасало на горизонте, a заключенные, как будто торопя время, описывали циферблатные круги, шаркая ногами и поднимая песочные бури. Два скучающих охранника стояли у ворот лагеря и с подозрением вглядывались в приближающийся силуэт. Они конечно узнали старожилу Данора, но кто знает - может лагерное начальство проверяет их бдительность. Поэтому один из них предупреждающе поднял руку и снял с плеча автомат. Данор замедлил шаг и заговорил на чистейшем литературном УЛКе, который должно быть несколько удивил охранников, привыкших к диким искажениям речи, свойственным многим обитателям лагеря.
- Простите меня, но я просто искал, с кем можно поговорить на человеческом языке! Не с ними же - он махнул рукой внутрь лагеря.
Охранник с удивлением посмотрел на него.
- Судя по вашему языку непонятно, что вы здесь делаете!
Данор слегка улыбнулся.
- Вы знаете - бывают ошибки и у судей. Меня просто перепутали с кем-то другим. Но вы же не против просто так поболтать. Я так соскучился по родной речи. Так глядишь и забудешь как нормально разговаривают.
Охранник слегка расслабился и даже выдавил некое подобие улыбки. Данор продолжил, постепенно овладевая вниманием любопытного охранника, который явно мечтал убить время.
-Какие только тарабарские языки я не встречаю в этом месте ,- доверено жаловался Данор. -Например, есть группа преступников, которые в беседе так коварно искажают наш великий УЛК, что собеседники продолжают "пнемать" "преджение" не "змечая" что они "кверкуют" слова.
Данор посмотрел на охранника, но тот ничего не заметил и понимающе кивнул головой. Данор продолжал имитировать незаметные искажения. Их разговор перешел на безобидную тему плохой погоды, низкой зарплаты и дороговизны жизни. Охранник, как загипнотизированный, имитировал те искажения, которыми его так искусно подкармливал Данор. Он незаметно соскальзывал все глубже в лингвистическую пропасть, в которую его так коварно затягивал собеседник. Неподалёку от них медленно брел заключенный в клетчатой одежде, которую выдавали малочисленной особой группе криминалов, которых привозили из разных мест, географически далеких друг от друга. Эти люди говорили почти на одном и том же наречии, и Лингво-полиция безуспешно пыталась разузнать, каким образом распространяется между ними этот диалект УЛКА. Заключенный вдруг остановился и прислушался к странному разговору Данор с охранником. Затем недоверчиво покачал головой и с удивлением сказал на запрещенном диалекте: " А откуда вы знаете наш язык?".