Линия Периферии (СИ) - страница 17

Так, предавший свою родину и пожертвовавший друзьями ради собственного возвышения, Виктор очутился в Бельгии. Не смотря на незначительный риск — он воздержался от смены имени, ограничившись поддельными фамилией и отчеством. Обладая внушительным стартовым капиталом и новыми связями на чёрном рынке вооружений — Виктор не собирался останавливаться на достигнутом, и затесался в команду бельгийского перекупщика, переправившего его за границу. Первые несколько лет он лишь выполнял роль посредника, да изредка выполнял грязную работёнку — бельгиец оказался, в свою очередь, под крышей известного в закулисном мире европейского оружейного барона, так что работы хватало, что называется, на круглосуточной основе. Зарабатывая и без того немалые суммы, исполняя по большей части простые, но чрезвычайно рисковые поручения, Виктор лелеял мечту об открытии собственного бизнеса в этой сфере. Даже оплачивая пошлину заправлявшим криминальным миром и их коллегам из правоохранительных сфер — он мог бы за считанные годы обеспечить себе безбедную старость.

И тогда начался этот канадский конфликт, когда новоиспечённый генерал-лейтенант Лефевр, после неудачной попытки военного переворота, захватил секретный американский ядерный объект в лесной глуши, расположенный там по договору НАТО. Был секретным, пока генерал не объявил о его захвате всему цивилизованному миру.

Точные подробности утаивались до сих пор, но Лефевру, командующему несколькими дезертировавшими полками, толпой наёмников и какой-то секретной разработкой, загадочным образом удалось растянуть боевые действия на целых две недели, прежде чем объединённые силы Канады и США не разнесли там всё в пух и прах. Конечно, в Канаде на тот момент вообще была достаточно нестабильная политическая обстановка, сложившаяся из-за активизировавшихся радикально настроенных партий, по слухам, финансируемых из-за границы, но то, что генералу-ренегату так легко удалось переманить на свою сторону небольшую армию, пополнив её наёмниками из тайно расхищаемого бюджета военных сил — впоследствии заставит задуматься многих.

Тем не менее, война закончилась так же быстро, как и началась — благодаря своевременному и эффективному вмешательству американской армии, «Дельта» не позволила Лефевру воспользоваться своим атомным козырем, и его неудачная революция вскоре окончательно задохнулась, а лидеры материально поддерживавших его партий арестованы либо казнены. Конечно, «за компанию» внезапно исчезли и все остальные партии, представлявшие малейшую оппозиционную опору — но это не тот случай, о котором зависимая от государства пресса станет особо упоминать. Пресса в принципе не публиковала зацепок о тех, кто спонсировал первые стадии заговора Лефевра, но связи Виктора указывали на то, что в этом спектакле была замешана некая грандиозная схема, с которой были вынуждены считаться даже сильные мира сего.

Но для чёрного рынка вооружений это был целый фест в виде миниатюрного Афганистана: на фоне происходящего в Канаде началась настоящая оружейная лихорадка, и закулисье Бельгии не осталось без своего кусочка пирога. В те времена, под конец лихорадки, продлившейся ещё целых пять лет после конфликта, пока правительство не ввело ещё более строгие ограничения на оборот огнестрельного оружия — Виктор совершил свою первую собственную сделку, там же узнав о необычном конкуренте, прославившемся под псевдонимом Венансио. Парень не просто самолично занял четверть канадского рынка, вклинившись в тот же день, что ознаменовал начало Канадского конфликта, но и вёл свою торговую политику, не считаясь ни с монополистами, ни с другими бандами и их расценками, чем вопиюще нарушал установленный торговый баланс. Даже ходили слухи, что тот был косвенно причастен к организации генеральской аферы с самого начала. Трижды всю его империю пытались уничтожить, но оказалось, что даже марионетки Венансио не были осведомлены, как работает их собственная организация. Вся его призрачная торговая империя стала притчей во языцех, а сам Венансио попал на почётные места доски розыска в Интерполе. Он чертовски заинтересовал Виктора, даже в некотором смысле вдохновив, но ему, как и всем остальным на сцене — оставалось довольствоваться слухами и поверхностной информацией об этом иллюминате во плоти.