Лирические произведения - страница 16

Милая!

           В таком аду,

где и лед

           кричит «ату»,

с лету, сразу

           разберешь,

до чего

           наш мир хорош!

Слушай!

           Мной осиротев,

вспомни,

           вдруг похолодев,

на какой

           я широте,

на какой

           я долготе.

Недавно в безмолвную темень,

от ужаса сузив зрачки,

на самое полюса темя

они побросали флажки.

Смешные! Зеленые с красным,

но белое их замело.

Назад возвращаться не страшно,

и айсберг принять за мелок.

А южнее — лучше,

лучше — ближе к лету.

Северные люди

пели песню эту:

           «Пимы наши,

                      пумы,

           чумы наши,

                      шумы,

           думы наши,

                      дымы

           кажутся

                      седыми».

А южнее — лучше,

лучше — ближе к лету.

Мурманские люди

пели песню эту:

           «Роба наша —

                      рыба,

           слава наша —

                       ловля,

           сельди

                      идут в сети,

           тропы наши —

                      трапы».

А южнее — лучше,

лучше — ближе к лету.

В Новгороде люди

пели песню эту:

           «Снится мне

                     пшеница,

           рожь

                     всего дороже,

           а ячменной

                      жмене

           на пшене

                     жениться».

А южнее — лучше,

лучше — ближе к лету.

Черноморья люди

пели песню эту:

           «У купальни —

                       пальмы;

           ляг плашмя

                       у пляжа;

           камбала

                       рукам была

           тяжела,

                      как яшма».

Ниже! Туже! Туже!

Вдруг запахло стужей.

Кто-то у Батума

обо мне подумал.

Ты не проворонишь

звук из южных комнат?

Может, у Воронежа тоже,

может, помнят?..

Льдины, льдины, льдины…

Дирижабль, падая

на лед, в крик единый

разорвался надвое.

Предъявляйте полюсу счет,

           стиснув брови до морщи,

от замерзших уже и еще

           не замерзших.

Отбивая крылья грачам,

           промерзало и пролетало,

сломя голову и крича,

           голубое тело Латама.

Небывало низка земля,

           не бывало пространства ниже.

Сколько градусов ниже нуля

           и меня, обхватив, пронижет?

Но увидит пингвиний съезд,

           как убит самолет разбегом,

как дотягивается SOS,

           чтоб рукою схватить Шпицберген.

Этот кромешный округ,

граничащий с нами рядом,

подписывает картограф

словом: «Dediseratum».

Парусники-нетопыри

так же носили Пири,

от ледяных осколков

так же спасался Кольгоу.

На ледяную крепость

шел погибать «Эребус»,

и, как они, замучен

дыбою льдов Амундсен.

Спросишь, бегло

           проглядевши прессу,

что за пекло

           бьет в нас из обреза?

Где «Малыгин»?

           В ледовитом гуде

бледнолики

           и бесследны люди.

У какой он

           нынче параллели?

Он спокоен,

           льды не поалели.

За тобою

           я плыву, «Малыгин»,

китобоем

           в этот лед великий,

и прилажен

           парус к верху улиц,

такелажем

           рифмы протянулись.

Уплывает, как дельфин —

           фин-Финляндия.

Моря ширится разлив —

           лиф-Лифляндия.

Как медведь пластами лап —

           лап-Лапландия.

Корабля широкий крен —

           грен-Гренландия.

Коду и азбуке

           выучим айсберги,

килем железным

           в гущу влетим,

на повороте

           нам побороть их,

бело-зеленые

           глыбы льдин.

Страшные лопасти

           в волны вплавивши,

мы пробиваем

           заторы,

громы кларнетов

           и грохоты клавишей

в имени той,

           о которой…

Первым теплом,

           как тобою, обласканный,

ветер меня

           облетает,

орден снежинки

           на меховом лацкане

тает, дрожит

           и не тает…

Скоро встретим

           товарищей,

возвратившихся

           сверху.

Скинут шапки

           да варежки

да проделают

           сверку.

Перед днями

           хорошими

шапки теплые

           стащат,

у кого

           отморожено,

а кого

           недостача…