Лишний человек - страница 44

Он говорил горячо и сбивчиво, но ощущение опасности таяло с каждым его словом. Саша наконец тоже перевел дух и огляделся. Дверь закрыта, до окна в один прыжок не добраться. Ваня, очевидно, подумал о том же, потому что ослабил хватку. Алекс неуверенно пошевелился, высвободился из их рук и сел на полу. Он выглядел жалким и истерзанным, хотя разве его тут так уж терзали? У самого Саши ныло плечо, у Вани распухло запястье. Мелкий кусачий зверек страшен, если загнать его в угол. Но разве ж это они его загнали?

— А зачем ты хотел убить Великашу? — спросил Сёма.

— Кого?

— Всемуконца. Ну, таксиста, которого ты пырнул ножом.

Алекс отвернулся и невидяще уставился в пустой угол. Саша осторожно заглянул в его глаза — нет, они были ясными, никакой мутной пленки. У него снова возникло уже привычное тягостное ощущение, что он смотрится в кривое зеркало.

— Ну? — Ваня в нетерпении чуть подтолкнул Алекса в плечо.

— Я же рассказывал.

— Кому рассказывал?

— Мне? — вдруг спросил Сёма, а затем повторил уже утвердительно: — Мне рассказывал. Но давай-ка еще раз. Прямо с самого начала.

— А ты… ты им ничего не говорил про меня?

— Ни слова.

Алекс поерзал на полу и вдруг принялся разглядывать их с откровенным любопытством: сердито покосился на Ваню и Сашу, с изумлением вытаращился на Веру и Люшу, даже рот приоткрыл. Люша заправила за ухо выбившийся из прически локон.

— Но это… долго будет, — сказал Алекс неуверенно. — Если с самого начала.

— Ничего. Мы не спешим.

И он начал рассказывать, время от времени умолкая и оборачиваясь к Сёме, словно ожидая не то моральной поддержки, не то подтверждения своим словам.

История эта для него началась и впрямь давно. Ему было двенадцать, он уже два года жил в Италии и пел в хоре. Голос еще не начал ломаться, и его смело отправляли на концерты и на гастроли вместе с остальными. В тот год он впервые побывал в Лондоне, где они должны были выступать в Кэдоган-холле на каком-то летнем фестивале. Накануне выступления они репетировали в большом зале. Алекс плохо себя чувствовал с самого утра — подхватил в дороге какую-то инфекцию, задержался после репетиции и отстал от своих. Он направился было к выходу, чтобы догнать их, но обнаружил, что главная дверь заперта, и пошел искать кого-нибудь, кто мог бы ему помочь. Как назло, все куда-то запропастились, но наконец он услышал голоса и пошел в этом направлении. Голоса доносились из-за приоткрытой двери — там был самый маленький из залов, который обычно арендуют для всяких частных мероприятий и банкетов. Когда Алекс приблизился, то понял, что говорят на незнакомом языке и он не может разобрать ни слова. Голосов было двое, и пока он стоял под дверью в нерешительности, там внутри начали петь. Он подошел вплотную, и в узкую щель увидел, что в зале прямо в воздухе висит стул. Просто висит, как будто подвешен на леске, и чуть покачивается. Он даже сначала и подумал, что стул привязан и это кто-то показывает фокусы. Но стул вдруг дрогнул и поплыл, влекомый невидимой силой, а голос все пел и пел, и это было очень красиво, хотя пел он на незнакомом языке.

А потом голос дрогнул, и стул обрушился на пол, и Алекс вскрикнул от неожиданности. Испугавшись, что его заметят, он отбежал от двери и встал за углом. Но никто не вышел, и он вернулся и стал смотреть дальше. Люди внутри переместились, и теперь ему было их видно. Первого из этих двоих он сразу узнал… Алекс на секунду прервал рассказ и посмотрел на Ваню, уже без неприязни, серьезно и испытующе. А второго видел впервые, но разглядел хорошо, на него как раз падал свет. Имени он не знал, а лицо запомнил. И потом, уже намного позже, выяснил, как его зовут. Это был Сёма. И вот они были там вдвоем и долго говорили, и Алекс, хотя ничего не понял, потом догадался, что это русский язык. И он все-таки уловил одно знакомое слово, которое Сёма несколько раз отчетливо повторил: «супергерой». И тогда Алексу все стало ясно.

— Мне было двенадцать, и я не верил в супергероев. Я и в детстве-то не верил. Но я же видел, что стул действительно висел в воздухе сам собой. А потом вы уронили стакан, и он разбился. И… вы его как-то собрали из осколков так, что он снова стал целым. Только мне плохо было видно. Но я все равно понял, что это сделал Сёма и что он как бы… ну, главный. А потом я услышал, что кто-то идет, и убежал. Я никому не рассказал, да и все равно никто бы не поверил. Даже самые маленькие. На фестивале я тогда так и не выступил, заболел. Вообще потом долго болел, и даже думал, может, это все был бред. И хотел забыть, но не забыл. И мне стало казаться, что я тоже супергерой. А если так, то я могу… что угодно. Могу просто взять и…