Литературная Газета, 6623 (№ 48/2017) - страница 44
Если бы то, что мы видим, скрывали,
И, опасаясь за жизни, молчали,
И уподобились тем, кто ослеп.
Пусть разразиться готова гроза,
Не опускайте пытливого взора,
Чтобы из жизни уйти без позора –
Не закрывайте в испуге глаза.
Мой Ижевск
Молот бьёт не умолкая,
На заводе в час ночной.
Медлит стрелка часовая
Над дверями проходной.
И, ветвями звёзд касаясь,
Тополя спокойно спят,
Величавые на зависть
Без почёта и наград,
И ложится тень от башни
За плотиною пруда.
Век минувший,
День вчерашний
Прячет тёмная вода.
Но пока над миром будут
Звуки молота слышны –
Не проснутся ночью люди,
Испугавшись тишины.
* * *
Идти по широкому полю
И вдруг в середине пути
Понять
и заплакать от боли,
Что незачем дальше идти.
А горькое это прозренье
Единственной мыслью взойдёт:
Никто тебя в дальнем селенье
Не знает. И даже не ждёт.
И нужно назад возвращаться,
Опять до него не дойдя...
Как медленно будут качаться
Цветы в ожиданье дождя!
И тихо касаться одежды,
И тихо шептать тебе вслед
С какой-то неясной надеждой,
Что ты обернёшься в ответ.
Песня
Мы совьём с тобой, кукушка,
Тёпло гнездышко.
Выведем с тобой, кукушка,
Двух детёнышков –
Тебе кукушонка, а мне – соловья...
Тебе – для забавы, а мне – чтобы пел.
(Из русской песни)
В дом по улице Короткой,
Завершив свои дела,
На осенний день короткий
Приезжали из села:
Бабушка, в своей заметной
Яркой шали разноцветной,
Городской надев наряд,
Дед восьмидесятилетний –
И высок, и бородат.
Вспомнив Бога у порога
По привычке, не со зла,
Мол, проклятая дорога
Душу всю порастрясла,
А потом, испив водицы,
Поглядев в очки на свет,
Не спеша для всех гостинцы
Вынимал из сумки дед:
Груду яблок и орехи
От лисицы, от зайчат...
Для того, мол, и приехал,
Чтоб порадовать внучат.
Мол, пора на всякий случай,
Может быть, в последний раз
Посмотреть на нас получше,
Хорошо запомнить нас.
А настанет день последний,
Не грустить и не жалеть...
Дед восьмидесятилетний
Нас учил, как песни петь.
Мы ослушаться не смели:
Знали то, что раз в году
Дед и бабка вместе пели
Про любовь и про беду.
Видимо, хотела память
Им вернуть счастливый час,
Чтобы этих песен пламя
Согревало в жизни нас.
«Мы совьём с тобой, кукушка...» –
Дед вставал из-за стола,
И за ним легко, послушно
Песня в комнате плыла,
Подчиняясь запевале,
Поднималась высоко,
Вот тогда и мы кричали:
«Тёпло гне-о-оздышко...»
Бабушка легко и звонко,
Силу чувства не тая,
Пела с ним про кукушонка
И ещё про соловья,
Что они навечно вместе
Были связаны судьбой,
Но один рождён для песен,
Для забав – рождён другой...
Всё знакомо в русской песне,
Голос сердца слышен в ней.
Потому и пели вместе,
Чтобы чувствовать сильней
Радость,
Общую беду,
И разлуку,
И участье...
Я желаю всем вам счастья
Этого хоть раз в году!
Снежный мне по душе человек
Снежный мне по душе человек
Спецпроекты ЛГ / Многоязыкая лира России / Поэзия Удмуртии
Теги: Сергей Гулин , поэзия Удмуртии
Сергей Гулин
Родился в 1951 году в Ижевске. Журналист, литератор. Автор двух книг стихотворений: «Домашний концерт» (Ижевск, 2006) и «Четырнадцатый» (Тюмень, 2015).
Объявленье
Ищу человека для совместного удвоенья
наших возможностей, веры, сил.
Ведь когда вдвоём – это двойное зренье
и слух двойной. Иначе бы не просил
у Господа этой невероятной блажи,
почти невозможной, поскольку немало встреч
заканчиваются, не начинаясь даже:
на раз пожениться. Или на раз прилечь.
* * *
Дожди всё угрюмей, всё злей, всё занудней,
всё глубже промозглые дни…
Спасенье от морока – скрыться от будней
туда, где танцуют огни.
Да я не о Рио и не о Париже,
хотя им достало огня,
я – о смеющейся девушке рыжей,
которая любит меня,
угрюмого, злого, больного зануду,
с наколками выжатых лет
у глаз и у губ, и на лбу, и повсюду,
где время оставило след.
Руками всплеснут и воскликнут: за что же? –
и ревность являя, и злость.
Да я б не любил эту рыжую тоже,
когда б не любить удалось.
* * *
Теперь уже скоро. Впорхнёшь на перрон
в каком-нибудь платьишке летнем,
в какой-нибудь шляпке с небесным пером,
в каком-нибудь нимбе последнем,
который тайком я тебе примерял,
когда ты смеялась и пела.