Литургия смерти и современная культура - страница 20

Я утверждаю, что с начала до конца, от дома до последнего «аминь» у могилы мы имеем одну службу, единую службу — вхождение усопшего брата или сестры или даже наше совместное с ним вхождение в бессмертную смерть Христа. И тональность этого торжественного вхождения (и здесь мы подходим к элементам той всенощной в церкви) задана с самого начала песнопением, которое мы поем при переносе тела в церковь, знаменитым Трисвятым: «Святый Боже! Святый Крепкий! Святый Бессмертный, помилуй нас». Только появившись, это песнопение сразу стало очень важным для Церкви. Мы поем его при переносе тела усопшего в церковь, потом на пути к кладбищу, к могиле. Но мы помним, что его же мы поем и в конце утрени Великой Субботы, когда обходим крестным ходом вокруг церкви, празднуя схождение Христа в смерть и освобождение Адама и Евы от плена и тления. Таким образом, «номер один» аналогии с Великой Субботой — это песнопение Христа Победителя: «Святый Боже! Святый Крепкий! Святый Бессмертный!»

Псалмопение

И вот мы стоим в церкви, стоим вокруг усопшего и начинаем псалмопение. Современные правила предписывают начинать с псалма 90, но по многим причинам, которые здесь невозможно обсудить, лично я уверен, что это — позднее добавление, заимствованное, вероятно, из монастырского отпевания. Но, как бы то ни было, не может быть никакого сомнения в том, что псалом, являющийся литургической и богословской основой службы, истинным ключом к ее пониманию, — это псалом 118: «Блаженны непорочные в пути, ходящие в законе Господнем...» Для объяснения, даже короткого, уникального места и функции этого псалма в православном богослужении потребуется несколько часов, которых, к сожалению, у нас нет. (Кстати, наше время на сегодня почти истекло, а я еще далек от конца лекции!) Так что я могу вам только представить короткую справку. Без такой справки мы можем не заметить главного смысла православной литургии смерти.

Все, кто хоть раз читал этот псалом (самый длинный в Псалтири), знают (я уверен), что это — один сплошной порыв любви к Закону Божьему, прославление спасительных заповедей Господних: «На пути свидений Твоих насладихся, яко о всяком богатстве... Во оправданиих Твоих поучуся, не забуду словес Твоих» (Пс 118:14,16). Это слова человека, не только исполняющего повеления Господни, но находящего в них наслаждение, для него они — жизнь и свет, содержание и смысл жизни. Именно этот псалом, формально говоря, прославляет то, что находится в самом центре Ветхого — не Нового — Завета, то есть «Закон». И именно этот псалом Церковь услышала и использовала (и, следовательно, использует и сегодня) для раскрытия спасительного и вечного смысла смерти Христовой.

Поистине этот псалом отвечает на вопрос: «Что такое смерть Христа?», потому что Церковь услышала в нем (и научила нас это слышать) уникальную, всеобъемлющую, всепоглощающую любовь к Богу, и в первую очередь, прежде всего другого — любовь Иисуса Христа к Своему Отцу, Его полное послушание Своему Отцу как исполнение этой любви. Любить заповеди Божии, следовать им, видеть в них наслаждение самой жизнью — значит любить Бога, ибо в Своих заповедях Он являет Себя и являет Свою любовь. Таким образом, в этом поистине уникальном псалме вечно горит и озаряет и являет себя любовь человека к Богу, его жажда Бога, в Котором — весь свет, вся мудрость, вся красота, вся радость. Именно потому, что Христос любит Отца и послушен Ему, Он вольно принимает смерть — Он, Который, как Сын Божий, как Новый Адам, не имеет в Себе ни греха, ни смерти, ни тления — первых плодов непослушания. В Великую Субботу на вопрос, который мы обращаем к Нему в начале богослужения: «Животе, како умиравши?», Он отвечает из могилы словами псалма 118.

Этот псалом говорит о том, что эта вольная смерть, будучи только любовью, только послушанием, только наивысшим исполнением заповедей Божиих, есть, таким образом, «бессмертная смерть», смерть, которая побеждает и уничтожает последнего, главного врага Бога. Так объясняется особое положение этого псалма в церковном богослужении. Во-первых, мы его слышим на еженедельном воскресном всенощном бдении, когда Церковь празднует День Господень. К сожалению, все, что осталось от этого псалма в нашей укороченной воскресной утрене, — это так называемые тропари по Непорочных, каждый их которых начинается стихом «Благословен еси, Господи, научи мя оправданием Твоим», — тропари, которые, так сказать, «запечатывают» пасхальной радостью смысл смерти и воскресения Христа, который раскрывается в псалме. Потом, как я уже говорил, мы слышим этот псалом на утрене Великой Субботы, а также за неделю до этого, на утрене Лазаревой Субботы. И, наконец, этот псалом поется на заупокойной службе. Функция псалма 118 во всех этих службах одинакова: он не только «относит» каждую из них к наиважнейшему и решающему для христианской веры событию — смерти Христовой, но и раскрывает эту смерть в самой ее