Ливонский поход Ивана Грозного (примечания)

Перемирные грамоты Иоанна и Сигизмунда-Августа от 1570 г. у кн. М. Щербатова (Ист. Рос., т. V, ч. IV, № 16, стр. 92—123), в Книге посольской метрики Великого княжества Литовского, ч. I, №№ 191 и 192 и в Сборн. Имп. Рус. Ист. Общ., т. LXXI, стр. 724–734.

Г. В. Форстен. Балтийский вопрос, т. I, 532–540.

Akta podkanclerskie Pranciszka Krasinskiego. Bibljoteka Ordynacji Krasinskich Rok 1870, № CXXIX.

Bibl. Ord. Eras. Rok. 1871, стр. 60.

Г. В. Форстен. Акты и письма к истории Балтийского вопроса в XVI и XVI ст. (Записки Историко-филологического факультета С.-Петербурского университета, т. XXI, стр. 128, № 54).

Bibl. Jrd Kras. Rok. 1870, стр. 167, 201, № CLVIII.

Об этих происшествиях мы почерпаем сведения из двух источников: литовского и московского. Подробности, сообщаемые тем и другим, согласуются между собою, расходясь только в том, что литовский источник умалчивает об оскорблениях, которым подвергались Москвитяне, а московский представляет обиды, который наносились посольству, как наказание царя за дерзкое поведение послов. См. Despekty i obelzywosci, ktore siy dzialy nam poslom I. K. Moscl etc. (A. Przezdziecki, Jagiellonki polskie V. 116–172 по-польски и по-латыни у Aug. Theiner, Vetera monumenta Poloniae et Lithuaniae gentiumque finitimarum illustrantia II. 752–737) и Сборн. Рус. Имп. Общ. LXXI. 713–715, 723.

L. Gornicld, Dzieje w Koronie polskej (Dziela wszystkie Warszawa 1886. t. III. 236).

Приключение с литовским писарем Иоанн приказал послам, которых он отправил в Польшу для ратификации перемирного договора, так объяснить: «…и Ондрей учал соболи на землю метати и в те поры прилучился царского величества приказный человек Булат Дмитреевич Арцыбушев и он с Андрея снял юпу для соболей, чтобы соболем в грязи убытка не было и хватил невежливо и за то царское величество на Булата словесную опалу великую наложил» (Сборн. Рус Имп. Общ. LXXI. 786). Аббат Цир, состоявши при дворе Сигизмунда-Августа посланником, со слов одного из литовских послов изображает в письме к императору Максимилиану II сцену еще более сильную. Послы являются во дворец. Разгневанный царь, окруженный опричниками, начинает грозно кричать на послов. Опричники готовы броситься на них, чтоб их перебить. Жизнь послов находится в опасности. Тогда перед разгневанным Иоанном бросается на землю митрополит (Кирилл) и молит даровать жизнь послам. Царь смягчился, и послы были спасены.

Despekty i obelzywosci etc., op. cit. V. 171. Факт ограбления Армян и Греков подтверждается самим Иоанном: «…и мы о тех о всех статьях справливались с казначеи и с дьяки царского величества и они нам сказывали, что те кони и товары иманы в цене царского величества у арменьи и у греков и в прежних обычаях того не было, чтоб с литовскими послы арменья и греки приходили» (Сборн. Рус. Имп. Общ. LXXI. 757–758).

См. Alexandri Giuignini Veronensis Omnium Regionum Moscoviae Descriptio (A. Starczewski, Historiae ruthenicae scriptores exteri I. 41–43). Этот писатель изображает ужасные сцены. По его счету, было перебито до 160 человек; некоторых царь собственноручно умерщвлял. Мы знаем, что сочинение Гваньини считается памфлетом, но такой общий приговор, по нашему мнению, не может мешать нам пользоваться – с должной, конечно, осторожностью – этим сочинением, как историческим источником: ведь и памфлетист может сообщить много верного, чтобы придать своему памфлету характер правдивости. К сожалению, критического разбора сочинения Гваньини мы не нашли. Чиполля (Carlo Cipolla, Un Italiano nella Polonia e nella Svezia tra il XVI e il XVII secolo в Miscellanea di storia italiana t. XXVI p. 585) принимает сообщения Гваньини о жестокостях Иоанна на веру. Но известие об избиении литовских и польских пленных подтверждается автором рассказа «Despekty и obelzywosci» (1. с. V. 171–172). О пребывании польско-литовского посольства в Москве мы имеем еще сообщение флорентинского купца Тедальди, проживавшего в московском государстве долгое время (см. Purling, Un nonce du pape en Moscovie. Paris 1884, p. 173–174). По его словам, Иоанн не обращался так дурно с послами, как об этом ходили слухи: послы сами своими насмешками над Москвитянами и своим поведением раздражали Иоанна; особенно сильно рассердил его еретический проповедник (Рокита), которого они привезли с собой. В рассказе Тедальди замечается желание представить Иоанна лучше, чем он был на самом деле: Пирлинг (Papes et tsars, p. 208) называет Тедальди апологетом царя. Что оскорбления посольства были сильны, доказывает тот факт, что Стефан Баторий припоминал впоследствии Иоанну эти оскорбления, считал их оскорблениями самого короля и приводил их как один из поводов, вследствие которых он объявляетет царю войну, см. Acta Stephani Regis (Acta historica res gestas Poloniae illustrantia t. XI № CXIV, стр. 167).

Сообщение аббата Цира (Вен. госуд. арх.) императору Максимилиану (письмо от 28 августа 1570 г.).

Сообщение Цира 28. XL 1570 (Вен. Госуд. Арх.). Из Москвы возвратился Шлихтинг, бывший в плену семь лет; он рассказывает ужасы о жестокостях царя и подтверждает сообщения послов. Ita ardent vindictae cupiditate Poloni, quod omnibus rationibus bellum serenissimo regi contra exhaustum fame, peste, externis et domesticis caedibus barbarum persua dere satagunt…

Н. Н. Бантыш-Каменский. Переписка между Россией и Польшей по 1700 год. Чтения в Общ. Ист. и Древн. Рос, 1860. IV (книга четвертая), стр. 135–136.

См. Instrukcja sejmu Warszawskiego 1571 г. Bibl. Ord. Kras. Rok 1871 № CCCXC, стр. 452 и Тургенев, I. № СЫХ.

Ратификация происходила 8-го мая 1571 г. (см. Н. Н. Бантыш-Каменский. Op. cit., стр. 135).

А. Малиновский. Исторические доказательства о давнем желании польского народа присоединиться к России. Общ. Ист. и Древн. Рос. Москва, 1833. VI, стр. 12.

В искренность посольского заявления нельзя верить уже хотя бы потому, что послы были враждебно настроены к Иоанну за те обиды, которым они подвергались в Москве. Кроме того, неискренность этого заявления явствует из самих слов послов. После заявления о том, что польско-литовский сенат склоняется к Иоанну и его потомству следуют слова: «и ты б, великий государю, опатрил по тому письму нашему, что есмя дали список рубежом полоцкому повету и иншим замком рубежа, велел своим бояром по тому перемирное постановение делати». Что Иоанн понял уловку послов, показывают его слова: «…А коли уж вам хотение к прихильности и вам пригоже нас не раздражати, а делати так, на чем есмя велел…» (см. Сборн. Имп. Рус. Ист. Общ., т. LXXI, стр. 677).

Соловьев. История России (изд. 1894), кн. II. 204.

А. Малиновский. Стр. 14–15, Соловьев. II. 204, Сборн. Ими. Рус. Ист. Общ., т. LXXI, стр. 803.

Аббат Цир (Веп. Госуд. Арх.) сообщает императору Максимилиану, что московское посольство имеет весьма важные полномочия.

Н. Н. Бантыш-Каменский, 1, стр. 137.

Письмо литовских сенаторов к польским от 14-го сентября 1572 года: московский гонец прибыл с письмами к королю; невозможно допустить, чтобы великий князь не знал о смерти короля; поэтому тут кроется что-то недоброе; пусть паны коронные сообщат поскорее свое мнение; когда гонец приблизится к Вильне, он будет задержан на время перед городом (собрание документов, относящихся к безкоролевью 1572–1574 гг. в львовской библиотеке гр. Баворовских, лист 227).

Ход дипломатических сношений Речи Посполитой с Иоанном представляется в исторических сочинениях неопределенно или даже сбивчиво, что объясняется отсутствием даты в документе, дающем нам отчет о посольстве Воропая (Тургенев, I. 229–232). Карамзин (IX. 215–219, изд. 1852) относит, по-видимому, аудиенцию этого гонца у Иоанна к сентябрю 1572 г., ибо, передав слова царя Воропаю, продолжает рассказ следующим образом: «За сим Иоанн, в глубокую осень, выехал из Москвы, с обоими сыновьями, чтобы устроить войско в Новегороде и сдержать данное королю шведскому слово», т. е. начать с ним войну, а из примечания 412 явствует, что царь выехал из Москвы 21-го сентября. Соловьев, кн. II (изд. 1894 г.) столбец 239, замечает, что «от приезда Воропая до приезда нового посла литовского, Гарабурды, прошло месяцев шесть», т. е. относит аудиенцию Воропая тоже к сентябрю, так как Гарабурду царь принимал в конце февраля 1573 года. Трачевский (Польское безкоролевье, Москва, 1869, стр. 252) выражается слишком туманно: «В начале 1573 года Иоаан Грозный получил разом несколько грамот из Польши и Литвы. Около того времени, когда он выслушал просьбу Литовцев, привезенную его собственным гонцом, в Москву прибыл Федор Зенкович Воропай». Московский гонец был в Литве в конце сентября, Иоанн уехал из Москвы 21-го сентября в Новгород и был там еще в начале 1573 года, поэтому изложение Трачевского надо признать сбивчивым. Между тем сам Иоанн указывает на сентябрь, как на время, когда он принимал Воропая (см. прибавление I). Трачевский (1. с. 252) считает инициаторами посольства Воропая панов, присутствовавших на кнышинском съезде, но это неверно. Постановления кнышинские подписали одни лица (см. Bibl. Ordyn. Kras. Rok 1871. 426–427), Иоанн же в своем письме (см. то же прибавление) называет других лиц, как тех, которые прислали к нему Воропая.

См. прибавление II.

Утверждаем это вопреки Соловьеву, op. oit. II кн., столб. 204.

Тургенев, I. 230.

См. Трачевский, op. cit. Примечания, стр. 101.

Венецианский посол Липпомапо выражается о событиях безкоролевья после бегства Генриха таким образом: «говорят, что народ литовский и русский хотел бы видеть его (т. е. Иоанна) польским королем и что он имеет не менее многочисленную партию, как и всякий другой претендент на корону, особенно между крестьянами, но они мало ему помогут, ибо к избирателям не принадлежат», см. Relacje jiuncjuszow apostolskich i imiych osob w Polsce. Berlin – Poznan, t. I, 280.

См. письмо папского нунция Коммендоне от 12-го сентября 1572. года. Тургенев I, 224. № CLX.

См. «Грамоту московского царя Иоанна Васильевича литовским радным панам в ответ на предложение и литовско-польского престола сыну его, царевичу Феодору» в «Акты, относящиеся к истории Западной России» III, 161, № 55. Матвеев был отправлен после Воропая, что явствует из след. слов грамоты: «что есте присылали до нас гонца своего Стефана Матвеева с грамотою и в той грамоте своей к нам писали есте: ведомо уже нашей милости есть, что великого государя Жигимонта Августа, короля и великого князя, брата нашего, а вашего государя, в животе не стало…» Можно предположить, что вопрос об избрании Феодора обсуждался на сеймике в Рудниках и что Матвеев был послан к царю с этого именно сеймика. В грамоте говорится дальше так: «а вы, рада, и також княжата и панята и все рыцерство…»

W. S. hr. de Broel-Plaier. Zbior pamietnikow de dziejow polskich Warszawa, 1838, II, 20. Грамота, данная Гарабурде, имеет такую пометку: pisan w Rudnikach roku Bozego 1572, miesieca oktobra 27 dnia. He ошибка ли это? Сеймик в Рудниках происходил в конце сентября, и едва ли он затянулся на целый месяц. Грамота, которую Гарабурда должен был представить царю, носит дату 27-го сентября (об ней ниже). Дата эта, кажется, вернее. Трудно предположить, чтобы литовские паны вторично собирались в Рудники в октябре. Гарабурда предстателял отчет о своем первом посольстве к Иоанну на рудницком сеймике в конце сентября (Тургенев, I, 226») и тогда же он получил, вероятнее всего, новые полномочия посольские к Иоанну.

Акты, относящиеся к истории Зап. Рос, III, 162, № 56.

См. Relacja poselstwa Michała Haraburdy (К. Sienkiewicz, Skarbiec historji polskiej, II, 63–77): Roku 1572 Grudnia 29 dnia będąc mnie Michaiłu Haraburdzie posłanemu и рук. Ими. Пуб. библ. лат. F IV 33.

См. также Тургенев, I, 237–242, № CLXX.

См. письмо Ходкевича от 9-го января 1573 г. к польским сенаторам в рук. Лат. F. IV. 33 и К. Sienkiewicz, op. cit. II. 271–273. Письмо это переведено на немецкий язык и помещено в Mittheilnngen aus dem Gebiete der Geschichte Liv, Est und Kurlands. Riga, 1847. IV.

Hejdensztejn, Dzieje Polski. I. 26; Тургенев, I. № CLXV и CLXVIII.

Таковы доносы князя слуцкого Юрия Олельковича и минского каштеля на Ивана Глебовича. Heidmsztejn, I. 46. Plater, Zbior pamietnikow III. 21 и Chr. Varsevicii Rerum polonicarum libri III. (Krzysztofa Warsze wickiego niewydane pisma zebral i wydat T. Wierzbotvski, Warszawa, 1883, стр. 26–27).

Конвокационный сейм назначен был на 6-е января 1573 года. Гейденштейн ошибочно указывает в одном месте (I. 35) 6-е февраля, как начало сейма, но в другом месте (I. 42) он сам исправляет эту ошибку. День открытия конвокационного сейма определяется лат. рук. F. IV. 33 в Публ. Библиот. и словами грамоты, посланной литовским вельможам со съезда в Мсцибове (К. Senkieivicz, op. cit. II. 48–49).

Orzelski, I. 102, рук. Лат. FIV, 36, pag. 80 в Публ. Библ.

Оржельский называет его только Федором, но фамилию его мы узнаём из письма Иоанна.

Это мнение Иоанна, сообщаемое Тарановским, подтверждает сам Иоанн в своем письме.

Рассказ самого Тарановского (см. прибавление III) о посольстве совпадает с рассказом Оржельского (I, 154–156).

Тургенев, I, 247, № CLXXIII.

Письмо Тарановского и Оржельский (I, 156).

См. письмо Иоанна к польским сенаторам; почти то же говорит и Оржельский, 1, 178–179.

Письмо к литовским вельможам.

Соловьев, II, 259. Акты, относящиеся к ист. Зап. Рос. т. III, 164–165, № 58 и письмо Тарановского (прибавл. III).

См. летопись Рюссова в Сборнике материалов и статей по ист. Прибалтийского края. Рига. 1880, III, 219–221 и Соловьев, II, 259.

Тургенев, I, 249–250. №№ CLXXV и CLXXVI. Настоящие имена послов узнаём мы из письма Иоанна (см. прибавление I): это были ближний дворянин и наместник ивангородский Михаил Васильевич Колычев и дьяк Петр Ерше Михайлов. У Тургенева имена эти переданы в искаженной форме.

Оршанский староста Филон Кмита так выражался о посольстве Тарановского: «пан Тарановский не Литвы, але только своее одной жаловал шкуры, да на святого Михаила оного тирана за короля взяти обещал» (Акты Зап. Рос. III, стр. 179).

Акты Зап. Рос, т. III, стр. 165.

См. донесения Филона Кмиты. Акты Зап. Рос, III, 166–179.

По словам Кмиты, гонец должен был прибыть к границам Речи Посполитой 9-го июня, см. Акты Зап. Рос, III, стр. 170.

Тургенев, I, № CLXXVII и CLXXVIII. Данные, имеющиеся в источниках, не дают нам возможности понять причины, вследствие которых Иоанн отозвал послов, отправленных в Литву еще до приезда Генриха и почему они были заменены гонцом. Эти послы, возвращаясь из Литвы, находились в Смоленске еще в мае, см. Акты Зап. Рос, III, 170. Оржельский свидетельствует (I, 281), что на коронационном сейме был уполномоченный от Иоанна и что он остался недоволен тем ответом, который получил на свое посольство. Что это за уполномоченный, трудно сказать.

Федор Елизарьев был в Орше 20-го июня, см. Акты Зап. Рос. III, стр. 173.

Завадзский и Протасович были в Орше от 28-го до 31-го июля ib. III, стр. 173. Иоанн принимал их в Старице в половине августа ib. III, стр. 176.

Перемирие было заключено от дня Успения Богородицы 1574 г. до Успеньева дня 1576 г. см. Тургенев, I, № CLXXVII и CLXXVII.

Посол прибыл в Варшаву 7-го сентября: см. Ф. Вержбовский, Викентий Лаурео и его неизданные донесения кардиналу Комскому. Варшава, 1887, стр. 87–88. О таком заявлении посла говорят Оржельский (II, 40) и Лаурео (стр. 91). См. также W. Zakrzewski, Ро ucieczce Henryka. Krakow. 1878; стр. 227–228.

Акты Зап. Рос., III, стр. 177.

Они находились в конце сентября в Дорогобуже, ib. стр. 177.

W. Zakrzewski, op. cit., стр. 227–228.

Orzelski, II, 112–113.

Orzelski, II, 115–117. Ф. Вержбовский, Викентий Лаурео, стр. 245, 251. Ф. Уманец (Русско-литовская партия в Польше 1574–1576, Журн. Мин. Нар. Просв. 1875, декабрь, стр. 264) считает письмо апокрифическим. «Очевидно, что это письмо было или написано в Стенжице от имени Граевского, т. е. было подложно, или было написано самим Граевским и заключало в себе заведомую ложь. При всей непоследовательности Ивана Грозного, он не мог настолько увлечься польской короной, чтобы присоединить к ней свое родовое московское государство на тех же условиях, на каких Ягелло присоединял некогда Литву. Невероятно также, чтобы при переговорах о польской короне он согласился обойти дипломатический этикет, т. е. избрать в посредники случайно заехавшего в Москву польского шляхтича. Вся фабула письма Граевского придумана, по всей вероятности, только для того, чтобы заинтересовать сейм его особой и вызвать ходатайство об его освобождении». То, что говорит историк, было бы, пожалуй, и основательно, если бы он не забыл объяснить нам, за что Литовцы посадили Граевского в заключение и что это было за подозрительное в глазах Ходкевича письмо, которое Граевский привез из Москвы, за которое он именно и угодил в тюрьму и которого Ходкевич не показал шляхте (Orzelski, II, 150).

Orzelski, II, 45.

Orzelski, II,112.

Ф. Вержбовский, Викентий Лаурео, стр. 202. Аудиенция происходила 23-го мая.

W. Zakrzewski, Ро ucieczce Henryka, стр. 134; Т. Wierzbowski, Jakob Uclianski, 556.

Orzelski, II, 113.

Щербатов, V, ч. 2-я, стр. 364; Соловьев, II кн., ст. 247.

Археографический сборник документов, относящихся к истории Северо-Западной Руси, изд. при упр. Вил. учебн. окр., т. IV, № 14.

Orzelski, II, 79.

Вержбовский, Вик. Лаурео, стр. 238, № 65.

Акты Зап. Рос. III, стр. 182–184, № 60. Пометка документа датой 1574 г. неверна, так как Елчанинов уехал из пределов Речи Посполитой в самом конце мая или в июне 1575 года. Эти посольские речи московского государя передавал панам Речи Посполитой посланник Лука Захарьевич Новосильцов, а он уехал из Москвы в августе 1575 г. (см. Бантыш-Каменский, op. cit., стр. 145).

В верительной грамоте, данной гонцу Бастанову, Иоанн так выражается: Nos quidern et nuntios ас internuntios ad vos mittimus, sed vos, Domini Consiliarii, internuntios et nuntios nostros ad vos non recipitis (Тургенев, I, стр. 269), а в письме к Ходкевичу от 21-го августа 1575 года так говорит:…а что еси говорил гонцу нашему Федору Елчанинову хотя нашим послом и посланником и без опасные грамоты ехати в государство в великое княжество Литовское – ино им дорога чиста и тому статись невозможно, что нашим послом и посланником без опасные грамоты к вам идти, потому во всех государствах повеления, что послы и посланники из государства в государства ходят по опасным грамотам, а без опасные грамоты над послы и посланники что ся сделает, того чем встречати… (Археограф, сборн. докум., относящихся к ист. Северо-Зап. Руси, IV, № 14). То же самое почти царь приказывал сказать и Новосильцову (Акты Зап. Рос. III, № 60).

Щербатов, op. cit. т. V, часть 2-я, стр. 365; Тургенев, I, стр. 268, № CLXXXIII. Верительная грамота Бастанова носит дату 12-го июля 1575 года.

Об этом очень часто говорит папский нунций Лаурео, см., напр. Вержбовский, В. Лаурео, стр. 245.

Ib., стр. 257.

Ib., стр. 250–251.

Orzelski, II, 211.

Вержбовский, В. Лаурео, стр. 285; Hejdonsztejn, I, 188 (польский перевод).

Orzelski, II, 212.

Щербатов. Оp. cit, т. V, ч. 2-я, стр. 365; Тургенев, I, 268, № CLXXXIII, Orzelski, II, 212; Вержбовский, В. Лаурео, 285.

Вержбовский, Лаурео, стр. 285.

Orzdski, III, 112.

Ib., III, 128.

T. Wierzbowski, Jakób Uchański, стр. 579, 584.

Ф. Вержбовский, Викентий Лаурео, 378, 390 и др.

Соловьев, II, стр. 251.

См. посольство Кобенцеля и Принца (Памятники дипломатичеоких сношений древней России с державами иностранными, т. I, 481–567).

См. об этом вопросе также Al. Kraushar, Olbracht Łaski, wojewoda sieradzki, Warszawa-Kraków, 1882, II, 123–124.

Acta historica res gestas Poloniae illusirantia, t. XI (Acta Stephani regis 1576–1582), стр. 3, № III.

О. Вержбовский, Викентий Лаурео, стр. 374 – и того же автора Отношения России и Польши в 1574–1578 годах по донесениям папского нунция В. Лаурео (Журн. Мин. Нар. Проев., август, 1882, стр. 224).

Ф. Вержбовский, Отношения России и Польши, 1. с, стр. 225.

Al. Kraushar, op. cit., стр. 124.

См. грамоту Иоанна к польским вельможам в январе 1576 г. (Щербатов, op. cit., т. V, ч. 4-я, стр. 160–163, № 25 и Памятники дипломатических сношений древней России с державами иностранными, I, 574–578).

Щербатов, op. cit, т. V, ч. 4-я, стр. 163–169, № 25, и Памятники дипломат, снош., I, 578–584.

Соловьев, II, 255.

Ф. Уманец, Русско-литовская партия в Польше (Журн. Мин. Нар. Просв., декабрь, 1875, стр. 269).

Ф. Вержбовский, В. Лаурео, стр. 332.

Orzelski, t. III, стр. 195.

A. Pawinski, Źródła dziejowe, t. VIII. (Skarbowość w Polsce i dzieje jej za Stefana Batorego), стр. 314–315.

W. Zakrzewski, Stefan Batory. Przegląd historji jego panowania. Kraków, 1887, стр. 22–23.

Reinholdi Heidensteini, Rerum Polonicarum ab excessu Sigismundi Augusti libri XII. 1672, стр. 92.

Письма Батория к Замойскому из Трансильвании войдут в собрание, которое готовит к печати Краковская Академия Наук.

Heidensteini op. cit. 99.

Orzelski, т. III, стр. 246.

Т. Wierzbowski, Jakób Uchański, Warszawa, 1895, стр. 596–597 и Викентий Лаурео, стр. 421.

3-го июня 1576 г., см. Źródła dziejowe, т. IV, стр. 19–22.

Źródła dziejowe, III, статья А. Павинского «Stefan Batory pod Gdańskiem», стр. I–LXXII.

Акты Зап. Рос, т. III, 191, № 67.

Книга посольская Метрики Великого Княжества Литовского, Москва, 1843, т. II, №№ 1, 2, 3 и Acta Stephani regis, №№ XXVII, XXVIII и XXIX.

Метр. Лит., П, № 6.

Метр. Лит., П, №№ 9 и 10.

Acta Stephani regis, стр. 163 («mowiae о nas uszczypliwie»).

Вержбовский, В. Лаурео, 462.

Acta Stephani regis, 38, № XXVI.

В Тыкоцин Баторий выехал 10-го июля, см. Acta Sfephani regis, № XXVI, стр. 41, и Вержбовский, В. Лаурео, стр. 457.

Źródła dziejowe, t. VIII, (A. Pawiński, Skarbowość w Polsce i jej dzieje za Stefana Batorego), стр. 325–326.

Совет был созван в Кнышине на 23-е июля. Acta Stephani regis, № XXVI, стр. 41.

Acta Stephani regis, стр. 50, № XXXIII.

Ib., стр. 53, № XXXV.

Сейм был созван на 4-е октября, но совещания начались только 19-го октября, ибо король прибыл две недели спустя после назначенная срока, см. Źródła dziejowe, VIII, 319.

A. Pawinski, Skarbowość w Polsce (Źródła dziejowe, VIII, 320–324).

Один из послов, Оржельский, автор замечательной истории польских безкоролевьев (1572–1576), прямо заявил в своей речи, что разделение посполитого рушенья повлечет за собой «celerum interitum» (очевидно, шляхты) и покажет путь в будущем «ad servitutem» (см. Bezkrólewia ksiąg ośmioro, tom wstępny, str. 33).

Acta Stephani regis, 62, № XLII.

Немало мутили на сейме и враги Батория, вооружая против него шляхту; они начали сноситься даже с императором и подумывать о низложении Батория, см. Hegdensztejn, I, 262, 264.

Acta Stephani regis, № XLII, стр. 64.

О немедленном снаряжении посольства король пишет уже 3-го января 1577 года, см. Acta Stephani regis, стр. 64, № XLIII.

Акты Зап. Рос, III, стр. 206, № 78.

Acta Stephani regis, стр. 79, № LIII.

A. Pawinski, Skarbowość w Polsce za Stefana Batorego, стр. 328.

Acta Stephani regis, стр. 67–72, № XLVI.

А. Pawińslki, Skarbowość… стр. 330–332; Acta Stephani regis, стр. 81, № LXI.

Hejdensztejn, Dzieje Polski, I, 266.

Акты Зап. Рос, III, 209–211, № 82. Сеймики в Польше окончились уже в мае (Acta Stephani regis, 81, № LVI); литовский же сеймик происходил в июле.

Acta Stephani regis, 82, № LXIII.

Ливонский поход царя Иоанна Васильевича Грозного в 1577 и 1578 годах (Военный Журнал, издаваемый Военно-Учебным Комитетом, 1852 год, № 1, стр., 131: «7085 году, февраля в 10-й день, Государь Царь и Великий Князь Иван Васильевич всеа Руси, приговорил с сыном своим, с Царевичем Иваном Ивановичем, и со всеми бояры, прося у Бога милости, идти очищать свою отчину Вифлянскую землю, а с ними быти Великому Князю Семиону Бекбулатовичу Тверскому, иным боярам и воеводам, по росписи».

Соловьев, История России изд. 1894, книг. II, стр. 206; Karl Heinrich von-Busse, Herzog Magnus, König von Livland, Leipzig, 1871, S. 55, 76; Th. Schiemann, Charakterköpfe und Sittenbilder aus der baltischen Geschichte des XVI Jahrhunderts, Mitau, 1877, S. 88; G. Rathlef, Der Fall Wendens (Baltische Monatsschrift, Bd. XXXV, S. 393), Г.В. Форстен, Балтийский вопрос, I.

Busse, 56–79.

См. выше.

Busse, 91.

Orzelski, II, 166.

Busse, 95 и см. выше.

Busse, 95–96.

Акты Зап. Рос., III. 182, № 60. Дата документа 1574 год неверна, ибо Лука Новосильцев отправлен был из Москвы в конце августа 1575 г. (см. Бантыш-Каменский, ор. cit, стр. 145: Щербатов, т. V, ч. 2, стр. 367).

Busse, 100.

См. письмо Батория (3 II, 1577) к Ходкевичу в прложении № IV.

Так надо понимать запрещение его вооружаться кому бы то ни было (см. Апологию. 1. с. 429), ибо в противном случае оно теряет всякий смысл.

Apologia, 1. с. 430, примеч. 41.

Акты Зап. Рос, III, 202, № 76.

Акты Зап. Рос, III, 209–211, № 82.

Zrodia dziejowe, IV, 172, № CIV. Castellani ultradunenses ducatus Livoniae ad Regiam Majestatem de patria a lioste defendenda из Веидена, 26, V, 1577.

Regia Majestas Livoniae auxilium contra hostem, se allaturum promittit из-под Данцига, 14, VI, 1577. Zrodia dziejowe, IV, 199, № CXXIV.

Акты Зап. Рос., III, № 82.

Busse, 104–105. Осада Ревеля продолжалась от 23-го января до 13-го марта.

Но не в начале 1577 года, как представляет дело Буссе, 106–107.

Письмо к Ходкевичу.

Busse, 106–107.

Письмо к Ходкевичу.

Rathleff, 1. с, 395–396.

Летопись Ниенштедта в Сборн. материал. и статей по истории Приб. Края, т. IV, стр. 49.

Иоанн прибыл в Новгород 1-го мая и отправился в Псков 13-го июля, оставив в Новгороде своего сына Феодора с боярами Борисом и Дмитрием Феодоровичами Годуновыми. С царем было 16 505 человек, да при артиллерии 12 430. См. Ливонский поход 1. с. № 1, стр. 101 и 103.

Ливонский поход 1. с. № 3, стр. 113–114 и 119. По Griindtliclier und warhaftiger Bericlit was sicli nebenst dem Muschkowitersclien Ueberzugk Anno 1577 in Lieflandt tzugetragen» (Mittheil. aus dem Gebiete der Gescli. Liv, Est und Kurlandt, II, 455) отряд Трубецкого достигал 10 000 человек – цифра, очевидно, преувеличенная. У Карамзина, IX, 255, примечание 460, приведена цифра в 5287 человек. С князем Трубецким царь отправил к князю Александру Полубенскому, коменданту крепости Вольмара, грамоту. В этой грамоте Иоанн обосновывал свои права на владение Ливонией, опираясь на родословную государей, начиная с Адама. Император Август был, по словам Иоанна, братом Пруса, который, отправившись в страну, получившую от его имени свое название, основал здесь города: Гданск, Хойницу, Торунь, Мальбор (Мариенбург). От Пруса происходил Рюрик, у которого был потомок князь Мстислав Святославович, получивший при крещении имя Юрия. Этот последний (?) покорил Ливонию и основал здесь замок Юрьев, который называется теперь Дерптом. Он, Иоанн, преемник по прямой линии от Мстислава Святославовича, а потому и законный, наследственный владетель Ливонии. Царь увещевал князя Полубенского выехать из Вольмара и отдать ему Ливонию без сопротивления. См. Литов. Метр., II, № 16.

Об этих опустошениях говорит Баторий в письме к Иоанну от 30-го июля, см. Метр. Литов., II, № 15; то же самое и в Grundtl. Bericht 1. с. II, 455.

Grundtl. Bericht, 1. с. II, 455.

Во Влехе было «людей всякого человека 25 человек, да в городе-ж тутошних людей жильцов 20 человек». А по взятии укрепления оказалось: «на городе 2 пищали полуторных в стенах на колесех, 2 пищали невеликих грановитых, 3 пищали скорострельных со вкладинами, 1 попорчена, да 9 ядер свинчатых; да на городе-ж, на деревянной стене, пищаль невелика полковая грановитая на колесех». Ib., № 4, стр. 142 и 143. Грамота царя о сдаче Влеха у Щербатова, Ист. Рос, т. V, ч. 4, стр. 169–170, № 26.

Ливонский поход, 1. с. № IV, стр. 137.

Ib., № IV, стр. 138.

Ib. № IV, стр. 147. По Grundl. Bericht 1. с. II, 455. Люцин взят 26-го июля, по Erberml. und Klegl. Zeit. (Beitrage zur Kunde Ehst, Lsimd Kurlands, II, 33) 6-го августа.

Ib., № V, стр. 99. Ввиду этого неверно утверждение немецких историков, что немецкие воины с женами и детьми были временно отведены, как пленные, в Псков, a литовско-польские гарнизоны отпускаемы на волю в знак того, что царь ведет войну только с Ливонией, но с Поляками соблюдает мир, см., напр., G. Bathleff, Der Pall «Wenden’s, 1. с, стр. 399.

Ib., № V, стр. 102. По Gründl. Bericht (1. с. II, 455) Режица взята 30-го июля, по Elrberml. Zeitung (I. с. II, 133), 8-го августа. Утверждение последнего источника, что Иоанн начальников в Люцине и Режице взял в плен, «und sie neben aller ritterscliaft und untersassen mit weib nnd verfuret und sie alle geplündert», должно быть признано неверным ввиду ясного свидетельства «Ливонского похода».

См. письмо Ходкевича к Баторию в приложении № XI. В «Ливонском походе» начальник гарнизона назван Станиславом Денипским, что, конечно, неверно.

О сдаче Динабурга ib., № V, стр. 103–108. Артиллерия, оставленная Иоанном в крепости, состояла из 7 пищалей медных, 3 пищалей скорострельных железных да 104 пищалей затинных, да зелья в 18 бочках 50 пуд, да полбочки ямчюги, да ко всем пищалям 1000 ядер, 50 прутов свинцу, да в прибавку оставлено 2 пищали полуторных.

Ib., № V, стр. 109–110. В Крейцбурге оставлено 80 человек гарнизона.

Ib., № V, стр. 112.

Ib., № V, стр. 121.

По Wahrh. erberml. Zeitimg 1. с II, 134. Тот же летучий листок напечатан также в соч. Г. В. Форстена, Балтийский вопрос, I, стр. 668, прим. 1. По Grimdtl. Bericht i Zeitung, взятие Зессвегена последовало 21-го августа.

4 пищали медных, да 30 пищалей затинных, да пушку железную верховую, да тюфяк, да на город часы боевые.

2 пищали сороковые на колесех меденых, да пищаль медная, да 2 тюфяка железных, да пищаль железная, да 2 пищали железных городовые тюфяки полуторы пяти, да 77 пищалей затинных.

Об этом Розрядная книга так выражается: а наряду в городе и в остроге тутошнего 11 пищалей скорострельных, да 13 пищалей затинных, да тюфяк, да зелья в палатке в трех бочках пудов с 5, до 400 ядер железных и свинцовых, да к затинным пищалям 100 ядер. Да в Борзун-же оставлено наряду, что взят в Канцле мызе: 5 пищалей затинных гладких, 5 скорострельных со вкладни, да 5 самопалов свитских, да 4 пищали с змейками, да 2 пары самопалов малых, да 3 лукошки зелья, да пол 200 ядер свинцовых, да в прибавку оставлено зелья… пуд.

Grundtl. Bericht, 1. с, 453 и 456. Гейдешнтейн (Записки о Московской войне, стр. 3, Rerum Polonicarum ab excessu Sigismundi Angusti libri XII, 1672, pag. 117) не знает приведенного нами Магнусова воззвания и объясняет возмущение слухом, который распространил царь о том, что если Ливонцы подчинятся принцу, то он передаст последнему для управления Ливонию.

Буссе (стр. 111), оправдывает поступок Магнуса тем, что гонец, отправленный последним к Иоанну с уведомлением о предложении жителей Кокенгаузена, слишком замешкался в дороге, между тем обстоятельства были таковы, что требовали поспешного образа действий. Со стороны войск Речи Посполитой опасность Кокенгаузену не угрожала, след., поспешность Магнуса объясняется только желанием предупредить занятие города московскими войсками.

Ливонский поход, 1. с, № V, стр. 127–128.

Ливонский поход, 1. с, № V, 95–96.

Ливонский поход, 1. с, № VI, стр. 84 и след. Описывая взятие Кокенгаузена, Ратлеф говорит, между прочим (1. cit., стр. 404), что Поляки были отпущены на волю, но заимствует этот факт неизвестно из какого источника. Мы знаем, что Поляков и Литовцев в городе не было, ибо с приближеиием к нему московских войск литовско-польский гарнизон покинул его, см. Grundtl. Bericht, II, 458.

8 пищалей и больших и средних меденых по 4 гривенка ядро, да 2 пищали скорострельных, да 5 тюфяков, да 57 пищалей затинных долгих, да 12 пищалей затинных коротких, да 12 рушниц, да в прибавку оставлено 5 пищалей полуторных, да из Керепети велено перевезть пищаль гладкую, зелья 500 пуд.

Wahrhaf. erbermliche Zeitung, 1. с, II, 134. То же самое сообщает и Гейденштейн (3–4): по его словам, женщины были отданы на поругание Татарам.

Ливонский поход, 1. с, 1853 г., № V, стр. 104.

См. письмо кн. Полубенского из Вольмара, от 8-го августа в Acta Stephani regis, 88, № LXI. Письмо князя с его собственноручной подписью находится в рукописи библиотеки главного штаба (80—1–8).

Ливонский поход, 1. е., № V, стр. 105–107.

Буссе (Mittheil, aus dem Geb. der Gesch. Liv, Ehst und Kurlands, II, 419), а за ним Ратлеф (1. с, 405) утверждают, что Полубенский намеревался перейти на сторону Иоанна и желал передать ему Вольмар и другие крепости (последнее утворждает только Ратлеф). Это утверждение историки обосновывают на весьма подозрительном свидетельстве Апологии, которая старается обелить в глазах Стефана Батория Ливонцев, представляя их подданными, вполне преданными королю; если ливонские крепости так скоро сдавались Иоанну, то в этом виноваты нерадивые польско-литовские начальники, из которых Полубенский готов был даже изменить королю. Между тем поведение Полубенского (см. ниже, стр. 61), его письмо к государственным чинам Литвы, на которое мы выше ссылались, свидетельствуют о полной преданности его Речи Посполитой. Если он дал знать Иоанну о сношениях Магнуса с польско-литовским правительством, то сделал это, очевидно, с той целью, чтоб погубить Магнуса, который хотел в одно и то же время служить двум враждовавшим между собой сюзеренам и при нападении Иоанна на Ливонию явно действовал во вред интересам Речи Посполитой. Идем дальше. Ратлеф (1. с, 406) утверждает, что при занятии Вольмара отрядом Магнуса Полубенский был взят обывателями города и Магнусовыми солдатами в плен и отведен к Магнусу в Венден, откуда Иоанн вытребовал пленника к себе. Это утверждение противоречит показанию самого Полубенского, который в письме к начальникам крепости Трикатена говорит, что он «добыт на Володимерце», притом «взят моцью» (Ливонский поход, 1. с, № VI, стр. 91–92).

Ратлеф (op. cit., 404) говорит, что здесь, как и в Ашерадене, произведена была ужасная резня: «die Leichen blieben auf einem Haufen liegen, den Hunden und Pögeln zum Prasse». Мы не знаем, из какого источника историк заимствовал эти подробности. В Эрле оставлено было 100 человек и наряду 3 пушки медные, 20 пищалей затинных, 30 гривенок зелья, да еще 30 пуд зелья. Ливонский поход, 1. с._>; 1853, № V, 104.

Ливонский поход, 1853, № V, 109–110. В Вольмаре оставлено 545 человек, 12 пушек, 81 пищаль затинная, 10 скорострельных, 26 бочек зелья, да прибавлено еще 300 пуд зелья.

Ib., № VI, стр. 85–86. В Леневарде оставлены 202 человека, 2 пушки, 2 пищали меденые, да затинных 12.

Эту подробность сообщает Гейденштейн, 4.

Подробное описание осады Вендена, основанное на критическом исследовании источников, дает Ратлеф (op. cit., 407–416). Взрыв крепости – несомненно геройский подвиг. Поэтому нельзя согласиться с мнением проф. Форстена, утверждающего, что «осажденными, представлявшими из себя пеструю смесь наемников, Немцев и иностранцев, католиков и протестантов, руководило не высокое, благородное мужество, а страх и отчаяние» (Балтийский вопрос, I, 672). Решимость умереть единит людей всякого звания, происхождения и исповедания и возбуждает героизм в самых трусливых натурах. Это во-первых. Во-вторых, трудно решить, какие чувства волнуют отдельных лиц в случаях подобного массового самоубийства и трудно определить, какое из чувств становится руководящим.

Здесь оставлен гарнизон в 422 человека под начальством воевод: кн. Григория Ивановича Долгорукого, кн. Даниила Борисовича Приимкова-Ростовского, Ивана Ивановича Клешнина и кн. Григория Михайловича Елецкого; кроме того, пушка дробовая, 8 пищалей девятипядных, 4 полуторных, 2 семипядных, 2 скорострельных, 77 затинных, 400 ядер и 305 пудов зелья, Ливонский поход, l. с., VI, стр. 89–90.

В таком смысле писал, по желанию Иоанна, начальникам крепости кн. Полубенский, ib., VI, стр. 91–92.

10-го сентября. Здесь оставлено 118 человек, 5 пищалей волконетов медяных, пушечка полковая, 2 пищали скорострельных, 50 затинных и 4^>1/_>2 бочки зелья.

8-го сентября. Царь оставил здесь 320 человек гарнизона, 6 пищалей медных, 6 железных, 4 скорострельных, 88 затинных, 595 ядер и 200 пудов пороха, см. Ливонский поход, l. c., № VI, стр. 94–96.

Grundtl, Bericht, l. c., 455–456.

Ib., II, 458.

Об этом говорит сам Стефан Баторий в письме к Иоанну Грозному, ссылаясь на показания пленных Московитян и Татар, см. Метр. Лист., II, № 15, стр. 26. Ввиду этого утверждение немецких историков, принимающих на веру заявление Grundtl. Bericht, l. c., II, 458 о том, что Радзивилл оставил Ливонию без боя (см. Busse, op. cit., 124–125, Rathlef, op. cit., 397–398), следует признать неверным.

Об этом Николай Радзивилл пишет Ходкевичу.

Grundtl. Berieht, 1. е., II, 458–459.

Busse, op. cit., 120.

Acta Stephani regis, стр. 86–87, № LIX, стр. 91–93, № LXIII.

Акты Зап. Рос., т. III, стр. 195, № 69. Документ помечен неверно 1576 годом. Содержание документа свидетельствует о том, что речь идет о событиях 1577 года: король говорит о вторжении Иоанна в Ливонию.

Acta Stephani regis, стр. 94, № LXV.

Ib., стр. 96, № LXVI.

См. письмо Иоанна к Ходкевичу от 12-го сентября 1577 г. из Вольмара – М. Graboivski, A. Przezäzieckii Ä. Malinoivski, Źródła do dziejów polskich, Wilno, 1843, I, 57–59. Письмо это перепечатано русскими буквами в Дополн. к Актам истор., относ. к ист. Зап. Рос., т. I, стр. 178, № 123.

Письмо Иоанна к Баторию из Вольмара от 12-го сентября 1577 года в Метр. Лит., II, № 16.

Бантыш-Каменский, op. cit., 152.

См. письмо к Ходкевичу от 10-го сентября 1577 г. ё.

Zrodla. clziejowe, IV, 221, Л CXXXIX.

Бантыш-Каменский, 1. с., 152–153.

Метр. Лит., II, 25, № 15.

10-го января, см. Бантыш-Каменский, 1. с., 154.

По словам Гейденштейна (русский перевод, 15–16; латинский текст, изд. 1672, стр. 121), царь приказал доставлять послам «самыя простыя и отвратительныя кушанья, а покупать провизию в Москве и не в обычае, да и не было возможности, если бы они того захотели». Замечание историка о том, что послы не имели возможности приобретать себе провизию, непонятно.

Acta Stephani regis, стр. 164.

Соловьев, кн. II, стр. 265.

Метр. Лит., II, № 12.

Acta Stephani regis, стр 101, № LXXIII.

Метр. Лит., II, № 17, стр. 32.

Метр. Лит., II, № 18, и Соловьев, кн. II, 266. Перемирные грамоты помещены также в соч. Щербатова, т. V, часть IV, № 28.

Известие Гейденштейна 16 (лат. текст, 125) подтверждается словами Батория, см. Acta Stepliani regis, стр. 164.

A. Pawinski, Skarbowosc za Batorego, стр. 336.

О. Balzer, Geneza trybunalu koronnego, стр. 308–309.

Гейденштейн, стр. 11, (лат. текст, изд. 1672 г., стр. 119).

Вержбовский, Викентий Лаурео, стр. 694.

Гейденштейн, стр. 11, лат. текст, 119, и Ф. Вержбовский, Викентий Лаурео, стр. 666.

Гейденштейн, ib., стр. 11.

A. Pawinski, Skarbowość za Stefana Batorego, стр. 337.

Ф. Вержбовский, В. Лаурео, стр. 685.

Acta Stephani regis, стр. 100, № LXXII и стр. 104, № LXXV; Вержбовский, В. Лаурео, стр. 677.

Вержбовский, В. Лаурео, стр 683.

J. Janicki, Akta historyczne do panowania Stefana Batorego króla polskiego, od 3-go marca 1578 do 18-go kwietnia 1579 r. (Bibljoteka Ordynacji Krasińskich, t. V i VI), стр. 20–24, № 18.

Гейденштейн, стр. 31, и Acta Stephani regis, стр. 100 № LXXII.

Краковский сеймик был созван в Прошовицы на 16-ое апреля, a сандомирский в Опатове – на то же число, см. Instrukcja panów posłów z sejmiku Proszowskiego (Bibl. Ord. Krasiń., t. V, IV, стр. 46–50, № 34) i Zlecenie posłom z województwa Sędomirskiego (ib., стр. 50–51, № 35); см. также A. Pawiński, Skarbowośc i t. d., стр. 337–338.

Вержбовский, В. Лаурео, № 191, стр. 699.

См. Respons J. Kr. Mości etc. J. Janicki, op. cit., стр. 51, № 36. Сеймик был созван на 22-ое мая, см. ib., № 37, стр. 53.

См. Instrukcia na sejmik Korczyński etc. J. Janicki, op. cit., стр. 56, № 38.

Вержбовский, В. Лаурео, стр. 702.

Acta Stephani regis, стр. 108, № LXXVIII.

J. Janicki, op. cit., 93, № 51.

Ib., 98, № 55. Гейденштейн (стр. 31) говорит, что компромисс последовал, когда король сбавил акциз с пива до ^>1/_>24 дохода в имениях шляхты и до ^>1/_>18 в королевских и церковных.

Janicki, op. cit., 96, № 52 и Acta Stephani regis, 121, № LXXXVII.

Ib., №№ 29, 42, 70.

A. Pgwuiski, Skarbowość etc., стр. 341.

Договор состоялся 5-го ноября 1577 года, см. Aug. Sokołowski, О tureckiej polityce Stefana Batorego (Ateneum, 1886, T, 518); Вержбовский. Викентий Лаурео, 621; Źródła dziejowe, IV, 233, № CXLVIII и 234, № CXLIX.

Źrółda dziejowe, IV, 138, № LXXX. Документ без даты, но содержание его и нахождение среди документов 1577 года доказывают, что его следует относить к нападению, произведенному Татарами в этом году.

Źródła dziejowe, IV, 229–231, №№ CXLV, С XL VI.

Вержбовский, В. Лаурео, 649, № 179.

Ib., 652. Гейденштейн (стр. 9) говорит, что Подкову к королю отослал Николай Сенявский. В Acta Stephani regis, стр. 108 (в примеч. к № LXXVII) Подкове дается, неизвестно почему, имя Павел.

Вержбовский, В. Лаурео, 662.

Вержбовский, В. Лаурео, 685–686 и Гейденштейн, стр. 32.

Janicki, op. cit., 34, № 26.

Acta Stephani regis, 107, № LXXVII.

Aug. Sokołowski, O tureckiej polityce Stefana Batorego Ateneum, 1886, I, 521.

Janicki, op. cit., №№ 23, 24, 25.

Вержбовский, В. Лаурео, 711; Aug. Sokołowski, 1. с, I, 522; Гейденштейн, 32.

Acta Stephani regis, 123, № XC; Гейденштейн, стр. 32.

Acta Stephani regis, № XC, стр. 124.

Acta Stephani regis, стр. 129, № XCII.

Ibid., стр. 140, № XCIX.

Ib., 112, № LXXIX.

Ib., 144, № CI.

Метр. Лит., II, № 19 – «поки послы ваши великие у нас будут и от нас к вам звернутся».

Acta Stephani regis, № LXXIII, стр. 102.

Посольство выехало из Москвы 16-го мая, см. Бантыш-Каменский, 1, стр. 155.

Acta Stephani regis, 107, № LXXYII.

Ib., стр. 121, № LXXXVII.

Ib., № LXXXIX, стр. 123.

Ib., стр. 130, № XCIII.

Глава посольства Карпов умер на пути в Краков, см. Acta Stephani regis, стр. 136, и Гейденштейн, 33, прим. 1.

Тургенев, Historica Russiae monimenta, t. I, стр. 275, № CLXXXVIII, Гейденштейн, op. cit., стр. 33, Метр. Лит., И, № 22; Соловьев, ор. cit; стр. 267.

Акты относящееся к истории Западной России, т. I, стр. 239, № 107.

Бантыш-Каменский, 1. с., стр. 155 и Acta Stephani regis, 164.

К. Górski, Pierwsza wojna Rzeczypospolitej z Wielkiem Księstwem Moskiewskiem za Batorego. Bibl. Warsz., 1892, II, стр. 98–99.

Janicki, op. cit., 336, № 160, (Postanowienie z Niżowcy); Acta Steph., стр. 144, № CI. Мнение, распространенное среди русских историков (см., напр., Эварницкий, История Запорожских казаков II. 61) о том, будто Баторий дал всем украинским казакам особенную организацию, решительно опровергается польскими исследователями, см. Al. Jabłonowski, Ukraina, (Polska, XVI w. Źródła dziejowe, t. XXII), стр. 425.

A. Pawiński, Skarbowość, etc, стр. 341.

K. Górski, op. cit., стр. 96.

A. Pawiński, op. cit., стр. 341.

Гейденштейн, op. cit., стр. 37.

Ibid., стр. 38.

Гейденштейн мотивирует назначение главой Мелецкого, как знающего и храброго полководца, но см. Ф. Вержбовский, В. Лаурео, стр. 606.

Тургенев, op. cit., I, 276, № CLXXXIX.

Король выехал из Гродны 25-го февраля (Римские портфели в библ. Краков. Акад. Наук, 9, CIV, донесение Калигари от 9-го марта) и прибыл в Вильну 2-го марта, см. Тургенев, I, 277, № СХС.

Acta Stephani regis, 155, № СХ.

К. Górski, 1. с, II, 100.

Гейденштейн, 39.

Гейденштейн, 7. О взятии Динабурга посредством такой хитрости говорит и Ниенштедт, но называет неправильно предводителя отряда, взявшего крепость, ротмистром Иоанном Плате, см. Сборник материалов и статей по истории Прибалтийского края, IV, 48.

Стрыйковский, (Kronika polska, litewska etc., Warszawa, 1846, II, 427), сообщает, что Динабург был отнять доблестным казаком Забою (Dinenbork z kozakiem dzielnym Zabą odiskali); тут, вероятпо, опечатка и надо читать Савою.

Гейденштейн (7) ставит взятие Вендена в заслугу только Дембинскому, немецкие летописцы – только Гансу Бюрингу. Согласно Геннингу (Sciptores rerum Livonicarum, II, 273), взяты были при этом в плен наместник (Stadthalter zu Plesskow), князь Даниил и Иван Квашнин (Juan Quasin) – известие, которое подтверждается письмом Батория к Яну Ходкевичу (прилож. № XVIII). Рассказ Рюссова (Script, rerum Livon., II, 132 и Сборн. матер. и статей по ист. Прибалт. края, III, 293–294), изобилующий подробностями, отмечает факт, указанный и Гейденштейном, именно тот, что ворота отворили Латыши. «Немцам не трудно было отворить городские ворота, говорит Рюссов, так как им помог один слесарь, родом из Леттов, оставшийся у Русских». У Гейденштейна фигурирует Латыш-плотник, который делает восковой оттиск городских ключей, приготовляет по нему другие ключи и передает их Дембинскому. У Лавр. Миллера (Записки о временах Стефана Батория, Сборн. матер, по ист. Прибалт. края, IV, 129), приписывающего взятие Вендена тоже Гансу Бюрингу, этой подробности нет. Христиан Штрапфер, секретарь герцога Магнуса, в письме к Баторию говорит, что Иоанн Бюринг «collectis undique Germanis, Polonis atque rusticis admotiscalis», взял Венден, см. Janicki, op. cit., стр. 304.

Henning, 1. с, II, 273; Рюссов, 1. с, III, 294; Г. В. Форстен, Балтийский вопрос, I, 672–673.

Карамзин, IX, примеч. 507. По рассказу Геннинга (1., с., II, 273) и Рюссова (Сборн. мат. Приб. кр., III, 295), гарнизон, за недостатком съестных припасов, принужден был есть лошадей. По Рюссову, крепость была выручена Бюрингом, по Гейденштейну (17) – Домбинским, по Геннингу – Александром Ходкевичем. Гейденштейн говорит, что Александр Ходкевич, гродненский староста, племянник администратора Ливонии, только преследовал отступавших уже воевод, но не мог их настигнуть.

См. письмо Христиана Штрапфера, Магнусова секретаря, от 4-го января 1578 года – Janicki, op. cit., 302, № 140.

Ib., №№ 141, 146, 157.

Ib., стр. 355, № 173; Гейденштейн, 18–19; Busse, op. cit., 129–130. Договор об этом состоялся в конце 1578 г., а не в начале, как утверждает проф. Г. В. Форстен (Балтийский вопрос I, 673) ибо письмо Радзивилла, советующее Баторию принять Магнуса под покровительство, помечено 2-м ноября.

Г. В. Форстен, op. cit., I, 673.

С 15-го по 20-ое октября, см. Акты Зап. Рос, III, 237, № 105.

Moscouische Niderlag vnd Belegenmg der Statt Wenden, 1579, gedruckt zu Nürnberg durch Leonhard Haussier в Чтениях Общества Ист. и древностей, 1847, № 3 и Карамзин, IX, примеч. 509. У Гейденштейна (35) нет этой важной подробности.

Рюссов, 1. с, III, 300–302.

По Геннингу, 1. с, II, 274, Стрыйковскому, II, 427 и по Moscouische Niderlag. (1. с, 1847, № 3) Русских было 20 000, по Рюссову (1. с, III, 300–302) – 18 000; у Гейденштейна цифра не указана. Численность польско-литовского и шведского отрядов сообщает Рюссов (1. с, III, 300–301): в первом было 2000 человек, а во втором 3 эскадрона всадников и 3 роты пехотинцев; в депеше нунция Калигари от 6-го, XI, 1578, (Краков, римские портфели, 8, CII, стр. 59) – 8000.

По словам Гейденштейна, Татары первые пустились бежать.

Карамзин, IX (изд. 1852), 286–287 и примеч. 509. В «Вестовой отписке Андрея Сапеги» (Акты Зап. Рос, III, 237, № 105) он не назван по имени, говорится только, что «гетман преднейший войска московского утекл». В Moscouische Niderlag (1. с., 1847, № 3) воеводе дается странное имя Хокца (Choktza genannt). Гейденштейн (36) неправильно говорит, что Петр Хворостинин бежал. «Вестовая отписка» Андрея Сапеги приводит его в списке пленных, тоже и в Moscouische Niderlag.

Списки убитых воевод в «Вестовой отписке» Андрея Сапеги и в «Moscouische Niderlag» почти одинаковы. В последнем источнике Никифор Чепчуков называется Никифором Зеперуковым и, кроме того, упоминается в числе убитых какой-то князь Иван Облоцкий, наместник Обдорский, повешенный врагами. Число убитых солдат простиралось, по Moscouische Niderlag и по Рюссову, 1. с, III, 302, до 6000 человек; у Соловьева, II, столб. 263—6.022. Гейденштейн (87) выражается неопределенно: «много неприятелей было убито». Историк сообщает нам факт доблестной смерти русских пушкарей, которые, не желая пережить позора плена и сдачи орудий, повесились на них.

По «Вестовой отписке» – 20 пушек с мождчерами, по Стрыйковскому, II, 427, – более 20 орудий, по Moscouische Niderlag – 24, по Рюссову – 14 орудий большого калибра, 6 мортир и несколько полевых орудий, по Гейденштейну (36, лат. текст, 126) – около 30 орудий.

Списки плененных воевод в «Вестовой отписке» и Moscouische Niderlag не совсем одинаковы, но число воевод одинаково. Список убитых и плененных в Розр. кн. (Карамзин, IX, примеч. 509) не полон.

По Рюссову (1. с, III, 302), погибло Поляков и Шведов менее 100 человек. У Гейденштейна – неопределенное выражеиие: «с нашей стороны был незначительный урон». Битва происходила 21-го октября, см. «Вестовую отписку» Андрея Сапеги. Неверно указана дата 21-го сентября в Moscouische Niderlag. Гейденштейн говорит неопределенно: «в то время, как король находился в Кракове, получено было нами известие о победе при Вендене». Баторий прибыл в Краков из Львова в половине октября, см. Acta Stephani regis, 147, № CIV. Г. В. Форстен, op. cit., I, 673–674, сообщает из флорентинского архива известие, что московское войско, численностью в 22 000 человек с 20 орудиями, было разбито осенью 1578 года Поляками и Шведами около местечка Kisson. Очевидно, речь здесь идет о битве при Вендене или Кеси – 21-го октября 1578 г.

Карамзин, изд. 1852 г., IX и Соловьев, кн. II, ст. 267.

Бантыш-Каменский, 1. с., 156.

Op. cit., II ст. 267.

La detta contribuzione se concessa con condizione che il Re faccia la guerra e vi vada in persona… Вержбовский, В. Лаурео, 666, № 183.

Тургенев, I, 283, № CXCV и Карамзин, IX, 293 (изд. 1852 г.). Эти данные не позволяют нам сомневаться, как это делает Соловьев, кн. II, 270, в громадности вооруженных сил, приготовленных Иоанном.

Г. В. Форстен, Балтийский вопрос, I, 705.

О том, что Баторий готовится в поход на Полоцк, уведомил Иоанна гонец Андрей Тимофеев в конце июня 1579 г., см. Бантыш-Каменский, 1. с., 156–157; Тургенев, 283, № CXCV. Ввиду этого нельзя согласиться с мнением Соловьева (op. cit., II, 269–271) о том, что Иоанн не знал, откуда ждать ему нападения, и что Баторий застиг его врасплох.

По словам Гильдебранда (К. Hildebrand, Sveriges ställning till Antonio Possevinos frodsmedling moll an Polen och Ryssland 1581–1582. стр. 8, в Historiska Studier, Pestskrift tillägnad С. G. Malmström den 2 november 1897), настоящий союз между Швецией и Польшей в царствование Стефана Батория никогда не был заключен, но обе стороны сближались между собой.

Эти цифры сообщает папский нунций Калигари (Тургенев, I, 283, № GXCV). В одном современном летучем листке (Pollnischo Zeitung. Summarische und wahrhaffte Beschreibung von jüngster bekriegung und eroberung etlicher fürnemer Stadt und Vestungen etc. Nürenberg) приведен состав армии Батория и численность ее показана в 136 500 чел. По поводу цифр, приведенных листком, В.Г. Васильевский сделал такое замечание: «серьезнее и важнее список военных сил, собранных королем против московского тирана, о количестве которых нет других сведений» (Журн. Мин. Нар. Просв., 1889, январь, 136–137). Но говорить о малейшей даже серьезности этого списка нельзя. Достаточно для этого указать на число низовских казаков – 15 000: нам документально известно, что запорожцы обязались доставить королю отряд только в 600 человек, см. Acta Steph., 144, № CI.

Тургенев, I, 281 № СХСИ; Henning, 1. с, II, 275; Гейденштейн, 39. У Гейденштейна крепость называется Киромпеш.

Грамота Батория, объявляющая войну Иоанну, интересна как изложение хода дипломатических переговоров между обоими противниками, Acta Stephani regis, 162–163, № СXIV; Щербатов, т. V, ч. IV, стр. 190–199; Метр. Лит., II, 42, № 22. О посольстве Лопацинского Одерборн (Vitae Joannis Basilidis libri tres, Ad. Starezewsлi, Historiae ruthenicae scriptores exteri, II, 239–240) приводит следующий фантастический рассказ. Лопацинский прибывает (на самом же деле он был задержан на пути в Дорогобуже) в Москву, где тогда находился Иоанн (царь был в Новгороде). Спустя несколько дней царь послал сказать польскому гонцу, чтобы он не являлся в царский дворец с обнаженным мечом, если он дорожит своей безопасностью или даже своей жизнью. На это Лопацинский ответил, что великий князь может лишить его имущества и жизни, как этого, без сомнения, и ожидать следует, но он не отступит от поручений, данных ему королем, ни на волос. Гонца ведут в сенат (т. е. боярскую думу), где он гордо заявляет, что прислан ко всей Московии объявить войну. Гонца повезли в царский дворец в колеснице, запряженной четверкою лошадей; впереди шел слуга, неся обнаженный меч, который ярко сверкал от солнечных лучей. Посмотреть на королевского гонца сбежалось так много Москвитян, что от давки, происшедшей у ворот дворца, погибло около ста человек. Аудиенция у царя так описана. Basilides palatium, in quo legatum expectabat, tapetibus et peristromatis instraverat multisque odoramentis illud referserat. Se ipsum vero vestibus auro fulgentibus et gemmis clarissimis ornatum cultumque in Lopatinsci conspectum dedit eumque contra naturam suam humaniter excipere visus est. Is vicissim Basilidem more sarmatico salutavit et idem reliqui Poloni fecerunt. Literas deinde regis bullis aureis consignatas ensemque falcatum futnrae ultionis indiccm Basilidi porrexit. Hunc ille crudeli vultu iracunde aspiciens in admirationem magnum venit, quod hostis in peregrina regione tanta audacia tantum principem verbis asperioribus compellare ausns est. Взяв королевское письмо, царь приказал держать гонца под стражей, но с подобающими почестями. Затем он созывает магнатов, чтоб сообщить им о начале войны, собирает войска и произносит к солдатам речь eosque variis exhortationibus ad pristinam virtntem et odium Sarmatarum incitat. Таков риторический и фантастический рассказ Одерборна.

Гейденштейн, стр. 42–45, весьма подробно разсказывает о мнениях, высказанных на совете в Свири. В эдикте короля о молебствиях по случаю взятия Полоцка отмечено только в сокращенной форме королевское мнение. Этот эдикт (Edictum regium de supplicationibus ob rem bene adversus Moschum gestam an 1579, 30 Augusti) помещен в базельском сборнике Пистория (I. Pistorii, Polonicae historiae Corpus, III, 114–117), во франкфуртском Вехеля (Rerum polonicarum tomi tres, I, 214) и в издании Relacje nunciuszów apostolskich i innych osób o Polsce, Berlin – Poznan, 1864, I, 317–320.

Карамзин, IX, 297 и прим. 522: «они-ж (воеводы) Курляндскую землю пусту учинили»; Гейденштейн, 48.

Stryjkowski, II, 428.

К. Górski, op. cit., Bibl. Warsz., 1892, II, 101.

Это описание заимствовано из письма итальянца Мартинелло, находившегося при войске, см. римские портфели в Крак. Акад. Наук, 26, D I, 101–103.

Гейденштейн, 46.

См. письмо того же Мартинелло.

Хронология этих событий неясна у Гейденштейна, 52–53; он рассказывает сначала о взятии Красного, а потом Ситна. Козьян был выстроен после взятия Полоцка в 1563 г., на реке Оболи насупротив литовского замка Уды, Красное при озере Островите и Ситно при истоках реки Полоты на великолуцкой дороге. См. Коркунов, Карта военных действий между Русскими и Поляками в 1579 году и тогдашние планы города Полоцка и окрестных крепостей, Журн. Мин. Нар. Просв., 1837, VIII, 235–249. Замойский в письме к нунцию Калигари говорит, что Козьян захвачен был внезапным нападением и дотла сожжен, а по взятии Красного попал в плен московский воевода со всем почти своим гарнизоном, см. Aug. Theiner, Annales ecclesiastici III, 70.

Acta Stephani regis, 98, № LXIX. Это назначение сильно раздражило Яна Ходасевича, который надеялся получить эту должность за управление Ливонией, см. Вержбицкий, В. Лаурео, стр. 702.

Edictura regium de supplicationibus ob captam Polociam (Relacje nuucjuszów, I, 318).

Acta Stephani regis, 171, № CXVI.

Гейденштейн, 53.

Edictum de sxipplicat. – Relacie nuncj., I, 318.

Edictum de snpplicationibus, ib., I, 318, Гейдепштейн, 19. Даниил Герман, данцигский ратман, автор Стефанеиды, ездивший к Баторию в лагерь под Полоцк, сообщает следующие подробности: «Туда, т. е. к Полоцку из Вильны, ведет ужасная дорога, хуже которой не может быть во всем мире. Кажется, главной причиной является то, что с тех пор, как Московит взял Полоцк. т. е. от 1563 г., этот тракт был совсем закрыт, всякие сообщения отрезаны, а Московит на 20 миль в ширину и в длину, с этой стороны Двины, обратил страну в пустыню (lautter Wildniss lassen word en), страну, в которой были прежде города, рынки, деревни и возделанные поля. Поэтому всякий, отправлявшийся из Вильны в эту сторону, должен запастись хорошенько провизией на несколько дней. Ясно можно видеть, как Венгры и иные солдаты, которые шли впереди, должны были искать новых дорог и делать в лесах просеки, чтобы можно было перевезти артиллерию. Беспрестанная непогода, продолжавшаяся несколько месяцев, немало вреда причинила этой экспедиции», см. Aug. Mosbach, op. cit., стр. 161.

К. Gorski, op. cit., Bibl. Warsz., 1892, II, 102. Уже в лагерь под Полоцком прибыло несколько отрядов добровольцев; среди них особенно выделялся отряд князя Острожского и отряд немецкой пехоты, присланный бранденбургским маркграфом.

Stryjkowski, II, 429; К. Gorski. I. с, 1892, II, 106. По выражению разрядных книг, «в Полоцке воеводы худы, а людей мало» – Карамзин, IX, 296–297 и примеч. 520, Щербатов, т. V, ч. III, стр. 19. Воеводы названы худыми несправедливо: мы увидим, что они будут доблестно защищаться; названы так потому, что не сумели отстоять крепости.

Топография Полоцка у Гейденштейна (стр. 54) представляется не совсем ясно. Он описывает положение крепости так: «с севера течет река Полота, у подошвы Стрелецкой крепости, немного уклоняясь от прямого течения к востоку, она, затем, снова отклоняется к северу и, обогнув подошву холма, на котором расположен Верхний замок, отделяемый ею от города, немного ниже того места направляется к югу и соединяется с рекою Двиною». На плане Пахоловецкого (Витебская Старина) течение Полоты изображено не совсем точно. Гурский исправил его согласно топографической карте России (см. op. cit., стр. 105).

Относительно этого факта в источниках существует некоторое противоречие. В «Эдикте о молебствиях» король говорит след.: «на другой день город, укрепленный сильно рвами, валом, башнями и весьма толстыми стенами и защищаемый также гарнизоном, мы подожгли и в несколько часов весь уничтожили, главным образом, потому, что он являлся преградою для ближайшего доступа к крепости (Postridie civilatem поп mediocriter fossis et aggere et propugnaculis et parietibus densissimis, turn quoqne praesidio firmam, ea maxime de causa, quod illo loco nos a propinquiore ad arcem accessu proliiberet, incendimus ac totam paucis horis delevimus. Relacje nuncjuszow, I, 318). Гейденштейн говорит, что, когда Бекеш начал громить городские стены из орудий, тогда Москвитяне, «отчаявшись в возможности защищать город, согласно с общим наказом, какой получают от царя все, на кого возлагается защита городов, взяли с собою все вещи, зажгли город и удалились в Верхний замок» (58). Нам думается, что это противоречие можно примирить так, как это мы сделали в тексте.

Górski, op. cit., 107.

A. Mosbach, op. cit., 162.

«Эдикт о молебствиях» в Relacje nuncjuszów, I, 319.

Сборник материалов и статей по истории Прибалтийского края, III, 310.

Kronika polska Marcina Bielskiego nowo przez Joach. Bielskiego syna jego wydana. W Krakowie, 1597, стр. 761–765.

Письмо Даниила Германна, Äug. Mosbach, Wiadomości do dziejów polskich, стр. 162.

Danielis Hermanni Borussi Stephaneis Moschovitica sive de occasione, causis, initiis et progressions belli a Serenissimo potentissimoque Polonorum Regno, Magno Duce Lithuamae etc. Stephano primo contra Joannem Basilium Magnum Moschorum Ducem gesti etc. libri duo priores. Bxcusae Gedani a Jacobo Rhodo 1582. Изложено содержание этой поэмы у В.Г. Васильевского, Польская и немецкая печать о войне Батория с Иоанном IV. Журн. Мин. Нар. Просв., 1889, февраль, стр. 350–369. Гейденштейн (70) сообщает след.: «посадив их (Немцев) с ногами в котлы и подложивши в огонь, они варили их живыми в кипящей воде; в то же время, связав им руки за спиной веревкой, пропущенной по локтям, они самым гнусным образом изрезали у них животы и все тело частыми продольными ранами, так что это имело вид продольного панцыря».

Гейденштейн, 61.

«Эдикт о молебствиях», Relacje nuncjuszów, I, 319.

Bielski, 763 и I). Hermann. Stephaneis: Primus at in reliquis qui primam lampadem ad aram Intulit, ille sibi nomenque decusque paravit, etc.

Acta Stephani regis, № CXVII.

Relacje nuncjuszow, I, 319.

Acta Stephani regis, № CXVIII.

Карамзин (изд. 1852), IX, 300, присоединяет к ним и воеводу Петра Волынского, основываясь на словах летописца графа Толстого (см. прим. 526): «а сдал Полоцк Петр Волынский со стрельцами». Польские источники не упоминают этого имени; Стрыйковский (II стр. 429) причисляет даже Волынского к тем, которые не хотели добровольно сдаваться.

Гейденштейн, op. cit., 69.

J. Bielski, op. cit., 765.

Гейденштейн, 70.

Гейденштейн, 71 и J. Bielski, 765.

J. Bielski, 765.

Гейденштейн, 71.

Гваньини и Бельский.

Сообщение Д. Германна в Aug. Mosbach, op. cit., стр. 162.

Король в «Эдикте о молебствиях» говорит так: nostri cum ingressi esscnt passim magnum cadaverum insepultorum numerum rcpererunt, tum tormcntorum ac pulveris tormontai’ii globorumque tantam vim dcprehenderimt, quanta in arcc aliqua christiani orbis his rebus instrnctissima posset reperiri. – Relacje nuncjuszów, I, 320.

Сообщение Д. Германна (Aug. Mosbach, op. cit., 162), которому, как очевидцу, следует больше верить, чем Гейденштейну (стр. 71), говорящему, что «по взятии города Москвитяне увезли с собой в Москву все сокровища, оставив немного пожертвований». Если он прибавляет, что надежды солдат на добычу совсем не были удовлетворены, то эта неудовлетворенность происходила от озлобления, вызванного тем, что король разрешил Русским вынести с собой те вещи, которые они будут в состоянии взять. Сообщение Германна подтверждается словами нунция Калигари. Ввиду этого нельзя согласиться с мнением Соловьева (op. cit., 11, столб. 272), который, следуя Гейденштейну, утверждает, что «добыча, найденная в Полоцке, обманула надежды осаждающих; самую драгоценную часть ее составляла библиотека…» и т. д.

Соловьев (op. cit., II, столб. 272) говорит, что все это погибло. Но так ли это?

Так надо понимать осторожные выражения Гейденштейна (72).

Stryjkowali, II, 429.

Гейденштейн, (стр. 62) и Rerum post captain Polociam contra Mosenm gestarum narratio (Relacje nuncjuszow, I, 324). В.Г. Васильевский вполне правильно замечает, что последнее повествование, имеющее официальный характер, очень отчетливо излагает ход военных действий после взятия Полоцка (Журн. Мин. Нар. Просв., 1889, январь, 137, № 6).

Гейденштейн (73) говорит об этом так: между тем в это время Мартин Курц с отрядом казаков предложил свои услуги виленскому воеводе; его-то и послали против Туровли, присоединив к нему Константина Лукомского, начальника в Уле. Стрыйковский (II, 430) называет Лукомского князем.

Стрыйковский (II, 430) говорит, что крепость сожгли «наши», «gdy kniaź Łukomski kazał z więtszych dział pod dobrą myśl strzelać».

По словам Д. Германна, немецкий отряд, находившейся под начальством Христофора Розражевского, состоял из 3000 человек, см. Aug. Mosbach, op. cit., 162.

Такое расстояние указано в Rerum post captam Polociam narratio (Relacie nuncjuszów, I, 324) и у Стрыйковского. II, 429. Starożytna Polska pod względem historycznym, geograficznym i statystycznym, opisana przez M. Balińskiego i Tym. Lipińskiego, IV, 493, определяет расстояние в 30 верст.

См. статью Коркунова в Журн. Мин. Нар. Просв., 1837.

По словам Д. Германна (Aug. Mosbach, op. cit., 162).