Лия - страница 4

«Ну погоди, я научу тебя, как надо обслуживать покупателей», — подумал я про себя, решив позвать директора магазина.

— Э, умник, шляпу-то оставь, куда ее стянул? Смотри на него, какой хитрец нашелся. Я твоего брата знаю.

У девчонки был сильный, мелодичный голос, и в то мгновение мне показалось, что она улыбалась, когда кричала мне вслед.

Я резко повернулся, чувствуя, как вспыхнуло мое лицо, и положил шляпу на прилавок. Покупатели, медленно передвигавшиеся с места на место, придирчиво рассматривая то один, то другой товар, обратили свои любопытные взгляды на мое лицо, которое от смущения запылало еще сильней. Я с угрозой посмотрел на девицу, которая таким бесстыдным образом насмехалась надо мной, но натолкнулся на каменное выражение лица, которое, казалось, ничего не выражало. Только большие, бездонные глаза горели упрямым любопытством. В то же время, казалось, она глядела не на меня, а куда-то в сторону, в пустоту.

Я развернулся и, плотно сжав зубы, ринулся к продавщице, которая уже спешила мне навстречу.

— Что здесь происходит? — спросила она, сурово глядя на меня.

— Я хочу, чтобы мне дали книгу жалоб или позвали директора магазина, — сказал я голосом, сдавленным негодованием и обидой.

— А что произошло? — спросила меня женщина и, не дожидаясь ответа, накинулась на девицу: — Лия, опять начинаются твои штучки?

— Я только вежливо попросил ее поменять мне эту шляпу, — принялся я разъяснять, но не докончил, потому что та, которую звали Лия, возмущенно прервала меня:

— Я по горло сыта этими мерзкими улыбками. Если хотите выполнять план, дайте нормальный товар или отпустите меня отсюда.

Лицо ее разрумянилось, и глаза еще больше потемнели, злобно сузившись. Все же я заметил, что ее полные губы начали мелко подрагивать, хотя она по-прежнему держала себя уверенно.

— Это не повод для хамского обращения с покупателями, — сказал я ей, почувствовав, что начинаю успокаиваться.

— Вы, покупатели, тоже хороши, — ответила она, метнув на меня холодный взгляд.

— Чем же я провинился, что ты заставила меня краснеть перед людьми? — удивленно спросил я, указав на нескольких женщин, что стояли поодаль, разинув рты.

— Тем, что ты мне нравишься, — выпалила она и повернулась к нам спиной.

— Вы простите ее, пожалуйста, на этот раз, она еще молода, у нее нет практики, работает у нас всего несколько недель. А шляпа у вас будет. Напишите нужный вам размер, и как только появится на складе… Только не пишите ничего в книге жалоб. Прошу вас. Заходите в конце месяца, и, уверяю, будет у вас шляпа.

Я больше не настаивал, потому что мне стало противно от ее просительного тона и безразличия девицы, крутившей в руках шляпу, из-за которой разгорелся весь сыр-бор.

— Лия, впиши заказ товарища в ту тетрадку и имей в виду, — сказала пожилая продавщица, сделав упор на последние слова, и поспешно вернулась в свою секцию.

Тем временем Лия достала блокнотик и ждала с ручкой в руке.

— Ну, как тебя зовут? — нетерпеливо проговорила она.

Я молча протянул ей удостоверение.

Она быстро сделала заметку в тетрадке неразборчивым почерком, затем внимательно рассмотрела удостоверение.

Свое удивление она выразила вскинув брови, ее смоляные глаза с любопытством обратились в мою сторону.

— Вот мы и познакомились, — сказала она, возвращая документ.

Я молча направился к двери. В последнее мгновение мне показалось, что, произнося последние слова, она смущенно улыбнулась и даже слегка покраснела. Я оглянулся — она провожала меня едва уловимой улыбкой. «Конечно, после учиненного скандала тебе захотелось предстать предо мной в ином свете; пришла все-таки в себя», — подумал я, чувствуя, как возвращается ко мне мое прежнее настроение.

…Из-за этой шляпы домой, в село, я не поехал. Я решил подождать до конца месяца, чтобы специально сходить в магазин и купить шляпу непременно у этой девицы.

По правде говоря, я мог поехать домой и без обещанной шляпы или, в конце концов, купить ее в каком-нибудь столичном магазине, но я не мог не доставить удовольствие своему ущемленному достоинству.

Итак, я вернулся к хозяйке, у которой мы вместе с Андреем снимали комнату. Андрей, мой худощавый, длинноногий и конопатый друг, работал бухгалтером в стройуправлении. Он не согласился на должность ревизора, которую ему предложили при распределении в институте, и вместо него взяли меня. Мои «вечные паломничества» не давали ему покоя, и всякий раз, когда я возвращался из командировок, он предлагал мне очередной хороший и оседлый пост, который в мое отсутствие он для меня подыскивал. Но мне нравилась жизнь «пилигрима», и я не придавал значения его стараниям.