Лорд Лондона - страница 5

— Арти! — крикнул Эрик с задней палубы. — Срочно! Сваливаем! Отсюда! Мы в чертовой Марбелье. Если через два часа мы не напьемся и не окажемся в море кисок, то я кого-нибудь пристрелю, черт возьми!

Он не шутил. Я редко видел, чтобы кому-то нравилось убивать так, как Эрику. Этот псих всегда делал это с гнусной ухмылкой.

Я прикурил сигарету, встал со стула и пнул Чарли ногой. Хорошенько затянувшись, я сказал:

— Поднимай свою задницу. Ты тоже идешь.

Позади нас открылась дверь.

— Мы все еще здесь? — спросил Фредди, потирая сонные глаза. Из всех нас Фредди был самым тихим, самым замкнутым. Но когда Эрик снова окликнул нас, даже он улыбнулся и снял футболку, оставшись в одних черных плавках. Он прошел мимо нас и поднялся по лестнице, чтобы присоединиться к Эрику наверху.

Чарли вздохнул и встал со стула.

— Просто, чтоб ты знал, это мое персональное представление об аде. Марбелья в июле, как чертовски оригинально.

— Но, по крайней мере, у нас есть чертова мегаяхта и возможность быть здесь, болван, — сказал Эрик, заглядывая в каюту, чтобы проверить, идем ли мы. — Он кивнул мне. — Арти, закажи пиво. И пусть принесут побыстрее.

Я уставился на ублюдка, пытающегося отдать мне приказ.

— Что? Мы же в отпуске. Ты можешь снять свою шляпу лидера гангстеров на несколько гребаных дней и просто быть простым парнем. Один за всех и все за одного, и все такое дерьмо.

Эрик исчез прежде, чем я успел врезать кулаком по его смазливой физиономии, чтобы он заткнулся.

Чарли снял трубку и заказал выпивку у персонала.

— Расслабься, чувак, — сказал он мне потом.

Он потянулся к серебряному подносу, на котором уже были выложены идеальные дорожки нашего лучшего порошка. Достав из стола стеклянную трубку, он втянул свою дорожку и протянул поднос мне. Я глубоко вдохнул свою порцию и почувствовал легкое жжение в горле.

— Лучше? — спросил Чарли. Я кивнул, чувствуя, как кокаин отравляет мои вены и чертовски бодрит. — Тогда пойдем и насладимся прелестями Марбельи и обществом наших британских собратьев-говнюков, которые готовы покорить эти берега.

Я уже поднимался по лестнице, когда дверь в каюту снова открылась, и вошел Винни. У него были красные глаза, а взгляд метался по гостиной яхты, будто его окружали демоны. Руки дрожали, а зубы царапали нижнюю губу.

— Останемся здесь? Я хотел бы остаться сейчас здесь. Я не очень люблю волны, Арти. Сейчас я совсем не люблю волны, черт возьми. Меня укачивает, — сказал он, глядя в окно на море, и мышцы его спины содрогались от сбившегося дыхания.

— Мы собираемся наверх, старина, — сказал Чарли, кивая на лестницу. — По-видимому, нас ожидает «нечто захватывающее».

У Винни дернулась щека. Я подошел к нему и помахал рукой перед ним, пока он не перевел взгляд на меня. Чертовски пустой, нечитаемый, как всегда, взгляд, без единой эмоции.

— Ты принял лекарство?

Винни улыбнулся широкой, дикой улыбкой Джокера, показывая какой-то хреновый тип радости, но во взгляде по-прежнему ни грамма эмоций. Винни обладал улыбкой, которая вселяла страх в наших врагов. Она ясно показывала, насколько больным на голову был мой друг на самом деле.

— Только что принял, Артур. Я только что принял волшебную таблетку. Он прошла по моему горлу вниз к желудку. Да-да, таблетка исчезла, — сказал он. Его психическая нестабильность пронизывала каждое сказанное им слово. От лекарств особо не было толка, но он хотя бы становился немного спокойнее, чем обычно. Его было проще контролировать. Но таблетки не избавляли его ни от галлюцинаций, ни от голосов в голове.

Винни был выше меня на дюйм и чертовски мощным из-за гантелей, которые он тягал, чтобы выпустить пар. Его светлые волосы спадали на плечи, а на голове был полный беспорядок. Пустые глаза были ярко-зелеными, кожа покрыта шрамами и татуировками самых случайных изображений, в том числе и на спине. Он убьет любого, кто будет угрожать фирме, за секунду, при этом истерически смеясь. У него была параноидальная шизофрения, и он провел несколько лет в психиатрической больнице, что сделало его еще более сумасшедшим и ненормальным. А еще он мне как брат. Все мои друзья мне как семья. Мы и есть будущее фирмы Адли, независимо от того, насколько мы все испорчены.