«Лорд Тедрик» и другие рассказы - страница 6

— Заткнись, парень! — рявкнул Тед-рик. — Делай, что я говорю! Вели этим четырем бездельникам притащить побольше- воды! После плавки мы накроем печь мокрыми шкурами, чтобы удержать тепло — металл должен остывать медленно. Вы, двое, бросайте больше угля! Поворачивайтесь живее! Я сам встану у мехов — сейчас надо качать в полную силу!

Ухватившись руками за рукоять мехов, он напряг могучую спину. Пламя ярко вспыхнуло, загудело. Адская жара царила в кузнице; тело Тедрика покрылось потом, но, не прекращая работы, он продолжал говорить.

— Ты помнишь, парень, мой меч — который я обычно ношу, с рубинами на рукояти?

Помощник кивнул. На лице этого достойного мужа появилось выражение страстного желания — и, в то же время, он испустил тоскливый вздох. Цена Тедрикова меча равнялась полугодовому заработку помощника.

— Слушай внимательно, парень. Горн должен оставаться горячим весь день и всю ночь; кроме того, тебе надо будет еще кое за чем последить. Но работа не займет много времени — дней десять, не больше. — На самом деле процесс требовал семи дней, но Тедрик не хотел, чтобы эта информация дошла до жрецов. — Десять дней, запомни. Но в это время ты должен выполнять все, что я говорю — и выполнять точно. Тогда ты получишь мой меч с рубиновой рукоятью! И все остальные — кто не будет увиливать от работы — получат по железному мечу сверх обычной платы! Всех устраивает такая сделка? Тедрик окинул своих людей суровым взглядом.

Сделка их устраивала.

Наступили относительно спокойные дни, когда требовалось только поддерживать огонь в большом горне. Положившись в этом на верного помощника, Тедрик приступил к созданию статуи своего нового божества. Хотя ломарианин не мог тягаться ни с Фидием, ни с Праксителем, он, тем не менее, был одним из лучших ремесленников своего времени. К сожалению, ему не удалось как следует рассмотреть лицо Скандоса. В результате голова статуи являла больше сходства с чертами достойного помощника Тедрика, чем с настоящим Скандосом. И все же эта, наиболее замечательная часть скульптуры, имела какое-то отношение к оригиналу. Но на голове всякое сходство с реальным Скандосом заканчивалось. Остальные части тела великого хронофизика были слишком малы и слабы, чтобы являться достойными прототипами для членов любого ломарианского бога. Вид блестящей медной статуи должен был внушать уважение и страх, поэтому торс и конечности божества Тедрик изваял неимоверно мускулистыми, толстыми и огромными. Внутри фигура была полой и засыпанной песком — кроме размещенных в надлежащих местах грубых изображений мозга, сердца и печени, вырезанных из твердого дерева.

— Они идут, хозяин, одиннадцать человек! — мальчик, стороживший у дороги, стремительно влетел в кузницу. Седьмой день после начала плавки уже перевалил за середину. — Один жрец в медном панцире, десять тар-концев в железе, пять лучников и пять копьеносцев!

Тедрику не надо было говорить пареньку, куда идти и что делать; оба устремились к оружию кузнеца, причем младший на пару шагов опережал своего хозяина. Это доказывало, что мальчишка не раз выполнял функции сторожа и оруженосца; с его помощью полуобнаженный Тедрик за считанные минуты полностью облачился в железо.

Итак, когда одиннадцать незванных посетителей приблизились к мастерской, у двери их ждал вооруженный рыцарь, небрежно опиравшийся на рукоять пятидесятифунтового кузнечного молота.

Развевавшийся над отрядом вымпел принадлежал жрецу-воину третьего ранга. Это было хорошо; значит, они не воспринимают Тедрика всерьез, если не удосужились послать кого-нибудь посолиднее. И всего лишь десять наемников — невысоких, / кривоногих и жилистых солдат из Тарка. Они были неплохими бойцами, эти тарконцы — но только в тех случаях, когда имели дело с противниками своего роста и веса.

Отряд приблизился на несколько шагов и остановился.

— Ты в полном вооружении, кузнец? — обескураженно спросил жрец, как будто не доверял собственным глазам. — Почему?

— Почему бы и нет? У меня такая привычка — встречать гостей в том же наряде, в котором они пожаловали.

Они вызывающе смерили друг друга взглядами. Затем, после краткой паузы, кузнец спросил с едва скрытой насмешкой: