Ловец Душ - страница 9

— Ну, тогда, залазь в телегу, — показал большим пальцем на их колымагу здоровяк.

Солдат взобрался наверх, и Эйнар подстегнул кобылу, заставив их видавшую виды повозку с тяжелым скрипом двинуться вперед.

Почти до самого вечера попутчики ехали в полной тишине. Северцев переживал первое в своей жизни убийство, а Эйнар просто не тревожил юношу, здоровяк внутренним чутьем понял, что перед ним тот, о ком говорил убитый еретик. Тот, которому надо помочь, пока он не поймет.

— Только что же он должен понять? — подумал Эйнар, а сам обратился к солдату, — ты же ратник, так чего ж нос повесил, неужто в первый раз приходится душегубствовать?

— Нас только учили, но мы не были в настоящем бою, — угрюмо ответил Северин.

— Считай, что побывал, спасибо, кстати, твоя помощь куда как впору пришлась, отблагодарю, будь уверен.

— Хорошо, — безразлично произнес Северцев.

— Ты пойми Сигмар, тут или они нас или мы их, понимаешь? Не было у нас другого выбора, — увещевал, все еще хмурящегося Северина здоровяк.

— Понимаю я все, только все равно, как-то гадко на душе, — глядя на пестрый ковер луговых трав, заканчивающийся лишь там, где склонился к горизонту алеющий солнечный диск, отвечал солдат.

— Ну, ничего, ничего, я в первый раз тоже места себе найти не мог, а потом привык помаленьку, — похлопал Северина по плечу Эйнар.

Тем временем и путешествие в Старгород продолжалось, все так же оглашая громкими скрипами округу, они двигались к намеченной цели. Они снова выехали на Королевский тракт и постепенно ландшафт вокруг начал меняться, на их пути стали встречаться небольшие деревушки и придорожные трактиры, бескрайние луга уступали свое место возделанным полям, колосящимся высокой рожью и золотистой пшеницей, иные холмы были украшены живописными мельницами с лениво вращающимися огромными крыльями ветряных колес. Да и сам тракт стал гораздо оживленнее, мимо важно проплывали купеческие обозы, нагруженные товарами, временами попадались крестьяне, бредущие по своим делам, встречались и облаченные в темные рясы служители местных культов, единожды мимо них промчался, вздымая в воздух клубы пыли, эскадрон всадников.

— Почти приехали, ну сейчас держись, такого ты точно не видал еще, — посулил Эйнар, когда они с натугой взбирались на достаточно высокий холм.

Наконец они достигли его вершины, с которой Северину открылась великолепная картина, подобной которой он никогда ранее не видел.

Огромная река, воды которой в лучах отраженного закатного солнца казались расплавленным золотом, несла множество судов, самого разного пошиба. По ней сновали утлые рыбацкие лодчонки, пузатые купеческие ладьи, нагруженные всевозможными товарами, буравили воду величавые военные галеры. По обоим берегам реки прилепилось множество пристаней и складов, а неподалеку от них исправно перевозил людей кажущийся отсюда игрушечным паром. Сама же река уходила вперед, скрываясь за высоченными стенами гигантского города, в центре которого тянулся к небу княжеский замок. От стен Старгорода разрослись во все стороны ремесленные слободы, над которыми стоял звон кузнецов и скобарей, тяжелый запах кожевенников и красильщиков. Слободы сменяли возделанные поля, колосящиеся спелыми злаками и травами, выросшие там и сям деревеньки и постоялые дворы.

— Там в глубине застройки и держит таверну мой брат, — пояснил зачарованному Сигмару здоровяк.

Втянувшись в запутанные узкие улочки города выросшего у стен, они плутали до самых сумерек. Лишь когда солнце уже почти скрылось за горизонтом, Эйнар остановил свою колымагу у неприметного, серого и, в общем, достаточно угрюмого здания.

— Просыпайся, Сигмар, приехали, толкнул он в бок задремавшего солдата.

Северин встрепенулся и огляделся: они стояли перед невысоким забором, который отгораживал небольшую утоптанную до каменного состояния площадку, от остальных, теснящихся друг к другу двух и трехэтажных халуп. Само здание было достаточно широким и имело два крыла, с каменным низом и деревянной надстройкой, в которой были пробиты узкие створки окон, затянутые бычьим пузырем. Совсем недалеко от таверны, отгороженная широким рвом, подпирала небо огромная крепостная стена Старгорода.