Ловушка для беглецов - страница 12

Я растерялся. Надо было действовать, но как? Мне необходим был чемодан хотя бы из-за того, что там лежала веревка. Без нее не попасть на чердак. Да и охотничью карту нельзя было оставлять в руках родителей. По ней они нас быстро найдут, там же маршрут обозначен. Надо было что-то делать, но что?

Я вошел в комнату сестры и остолбенел. Наташка сидела перед раскрытой книгой, но не читала, она вышивала какие- то цветочки на своей новой юбке.

— Ага!.. Вот ты как готовишься к экзаменам! — возмутился я.

— Не твое дело, — буркнула она, даже не взглянув на меня. — Я на осень не остаюсь.

Она сидела как каменная, ей было наплевать на меня, и я понял, если вот сейчас что-нибудь решительное ей не скажу, то наш тайник обязательно попадет в руки родителей.

— Если ты не отдашь чемодан, то с сегодняшнего дня ты мне не сестра больше! — пригрозил я.

— Ой, испугал! — засмеялась она.

— Хорошо, — сказал я. — Ты скажешь обо мне, а я о тебе.

— И что же обо мне можно сказать?

— Знаю что… — ухмыльнулся я, делая вид, что мне известны все ее тайны. — Ты говорила позавчера, что у подруги занималась, а я знаю, что ты совсем и не занималась…

Когда я это сказал, Наташка вначале побледнела, потом покраснела и, опустив глаза, поджала губы. Правду сказать, я не ожидал, что удар будет таким сильным. Мне даже чуть-чуть жалко ее стало. Ведь я толком не знал, что она делала позавчера. Просто Фимка в тот вечер ехал со своим отцом по городу на машине и видел мою сестру с каким-то парнем. Но мало ли какой это был парень, может, одноклассник. Но когда Наташка опустила глаза, я сразу почувствовал, что это совсем не одноклассник и что наша взяла.

— Ну как — отдашь чемодан?

— Отдам, — нехотя согласилась она, но тут же добавила: — Отдам, если ты скажешь, для чего в нем лежат продукты?

— Чтобы есть! — от радости я даже пошутил. — Наташ, понимаешь, очень нужно накормить… одного человека. Понимаешь, этому человеку, ему надо помочь…

— Кому? — Она откусила нитку и отложила юбку в сторону.

— Я же тебя не спрашиваю, с кем ты позавчера ходила.

— А ты спроси! — гордо мотнула она головой и ударила себя хвостиком косички по щеке. Наташке здорово повезло в жизни — у нее веснушек почти нет и волосы такие же, как у мамы, русые.

— А я не спрашиваю, — развел я руками. — Мне это даже и не интересно. Наташ, ты только родителям ничего не говори. Я молчу, и ты молчи. А?..

— Ты будешь балбесом расти, а я — молчи?!

— Знаешь что!.. — разозлился я. Надоело мне ее уговаривать. — Если так, то иди докладывай! Только учти: я тоже скажу, все скажу! И то, что ты губную помаду купила…

— Я не себе! — почти взвизгнула она и вскочила.

— Ха-ха! Не себе! А кто губы красит, когда родителей нет? Я, что ли? Ты и сейчас эту помаду в портфеле носишь, а мама запретила…

— Это подло!.. — побледнела Наташка и пошла на меня. — Подло в чужие портфели лазить!..

— Но-но-но! Потише!.. — остановил я ее. — Не очень-то руками махай. Никуда я не лазил. Не надо было на виду оставлять. Вот я, между прочим, — решил все-таки я помириться с ней, ведь необходим был чемодан! — Я, между прочим, эту помаду в твой портфель спрятал, чтоб мать не увидела, и никому ничего не сказал. Вот так. А ты… А! — отвернулся я от нее.

Мы не долго молчали — Наташка встала и пошла к двери.

— Плохо это, Паша, очень плохо, — грустно сказала она. — Ты меня принуждаешь… Мне кажется, что я делаю сейчас что-то нехорошее.

— Очень даже хорошее! — говорил я, выходя за ней на веранду. — Я тебе потом как-нибудь расскажу все, и ты, — тут я решил похвалить ее немного, — и ты, как будущая учительница, обязательно меня поймешь.

— Глупости-то уж не говори, — вздохнула Наташка и кивнула в угол веранды: — Вон там.

Я тут же понял, что чемодан лежит под кучей половиков. Как я сразу об этом не догадался! Конечно, сестра ни за что бы его в комнате не спрятала — он же грязный.

— А здесь все цело? — забеспокоился я, вытаскивая чемодан.

— Не трогала я ничего, — ответила Наташка и подошла ближе. — Тебя кто ждет, Серафим?

Я промолчал.

— А вы того человека чем кормить будете? Сырой картошкой?

— Почему? Сухари, сахар… — Я любовно похлопал по коричневой крышке чемодана. — А потом, тут крупа.