Ловушка для дикого сердца - страница 36

— А чем же они питаются?

— О, им вполне хватает подножного корма. Мак говорит, что трава здесь очень хорошая из-за мягкого и влажного климата и из-за йода в морском воздухе. Вы, вероятно, уже заметили, что некоторые из них довольно упитанные.

Лошади подошли ближе и, когда до Эйлин и Дерена оставалось меньше пятидесяти ярдов, остановились. Большой черный жеребец встал как вкопанный, поднял голову вверх. Было видно, как задрожали его ноздри, — он принюхивался. Затем вдруг громко заржал и бросился вперед. Вероятно, это был боевой клич, которым он призывал остальных лошадей последовать его примеру. И они последовали. Весь табун мчался прямо на Эйлин и Дерена. Дерен проворно вскочил на ноги и закричал:

— Господи! Да они сейчас затопчут нас!

— Все в порядке, — сказала девушка, тоже поднимаясь со своего места. — Только не двигайтесь! — быстро добавила она. — Не вздумайте побежать!

К ужасу Дерена, Эйлин вдруг сделала шаг вперед и подняла руки. Стройная, словно молодое деревце, в своих клетчатых брючках и зеленом свитере, она бесстрашно шла навстречу обезумевшим, мчащимся ей навстречу животным. Казалось, еще мгновение — и они растопчут ее. Но прежде чем он успел что-то сделать, все было кончено. Лошади сбавили скорость и уже на легком галопе плавно обошли неожиданно возникшее на их пути препятствие. Затем остановились. Большой черный жеребец помотал головой и снова заржал, но на этот раз мягко, словно посмеивался над ними, и отошел в сторону. И вот из самой гущи вынырнула Эйлин. Схватившись за гриву, она вела арабскую лошадь.

— Это Эриэль, — пояснила Эйлин. — Я ухаживала за ним, когда он был еще жеребенком. Думаю, он все еще помнит меня, к тому же я на нем иногда катаюсь. Осенью он отправляется в Данмор, и его стоит немного приручить. Вы не станете возражать, если я прокачусь на нем сейчас?

Дерен стоял и молча смотрел на Эйлин, он все еще не пришел в себя от шока.

— Ты хочешь сказать, что заберешься сейчас на это чудовище без седла и уздечки?

— Для этой цели я приспособлю вот этот шарф. — Эйлин показала на свое горло, затем развязала свой шарф и, сделав из него петлю, накинула ее на морду лошади. И через мгновение, словно по волшебству, девушка оказалась на широкой белой спине. Эриэль продемонстрировал белоснежные зубы и, сердито заржав, сорвался с места. Через мгновение он уже довольно грациозно, несмотря на свою толщину, мчался по коралловой косе.

Чуть откинув голову назад, Дерен смотрел на скачущую лошадь и сидящую на ней девушку. Такого удивления и какого-то странного восторга он, пожалуй, не испытывал очень давно. Дикое животное, несущееся по белому песку, мотающее головой с развевающейся гривой и девушка, удивительно ловко сидящая на коне без седла. Настоящий кентавр женского пола. Его всегда завораживало мастерство, какого бы рода оно ни было. Мастерство и мужество. А здесь сейчас он видел и то и другое.

Когда Эйлин наконец вернулась, лошадь уже перешла на неторопливый галоп. Дерен смотрел на нее не отрывая глаз, его лицо хранило сосредоточенное, серьезное выражение. Казалось, он видит ее впервые. И в этом взгляде было что-то такое беззащитное, такое трогательное, что сердце Эйлин дрогнуло. Эриэль послушно застыл на месте, опустив голову, а девушка все так же спокойно смотрела сверху вниз на Дерена. Ее щеки раскраснелись, и кровь еще продолжала быстро пульсировать в венах. Неожиданно Эйлин вдруг почувствовала, что обладает какой-то непонятной, странной властью. Властью над Дереном. Она не могла до конца понять, что же происходит с ней, но в то же время ощущала себя невероятно, неестественно счастливой. И ее вдруг испугала сила собственных эмоций.

Девушка соскользнула вниз и оперлась об упитанный бок удивительно послушного Эриэля.

— Это было ужасно! — тихо сказал Дерен. И тут же, как Эйлин и ожидала, спугнул это странное очарование, которому они оба неожиданно, против своей воли поддались. — Мы должны обязательно снять это для фильма, — уверенно проговорил он. — Ты и Джонни скачете вместе бок о бок. Или нет. Лучше ты скачешь одна, а он поджидает тебя здесь так же, как ждал тебя я. А потом помогает тебе спуститься на землю и заключает в свои объятия.