Ловушка для дураков - страница 12

Существовали и другие, нелегальные, виды бизнеса, которыми занимались люди из его свиты. Громадные суммы, выкачанные в результате ловко проведенных манипуляций, позволяли скупать недвижимость, давать взятки, держать под контролем разрастающуюся, как раковая опухоль у безнадежного больного, могущественную империю. На свою территорию Артем не пускал никого, для этого у него было достаточно и денег, и авторитета.

Беглов никогда не упускал случая взять под свою руку предприятие, сулящее верную прибыль. При этом поощрялась инициатива подчиненных, располагающих достоверной информацией. Платил он щедро.

На председателя «Самшита» Гудкова Беглова навел Петрович. Общество хромых, слепых и горботых, пошутил тогда Артем. «Самшит», созданный при Фонде слепых, занимался торговой деятельностью, в результате которой благосостояние Богом обиженных членов должно неуклонно повышаться. Да что там, повышаться! Выжить бы, и то хорошо в это лихое времечко. Неизбалованным вниманием властей калекам приходилось в жизни труднее, чем дееспособным на сто процентов слоям населения.

Гудкову, человеку весьма зрячему и отлично видевшему далеко вперед, удалось вовремя присосаться к «Слепым», а главное, к тем льготам, которыми разрешало пользоваться Фонду правительство. Беспошлинный ввоз водки и ряда других, крайне необходимых населению товаров, обеспечивал неплохой доход.

Гудков химичил помаленьку, опасаясь затевать крупные аферы, когда на него вышел Петрович. Они были знакомы давно, еще при покойном тесте Яковлева занимали соседние кабинеты в министерстве. И быстро нашли общий язык.

— Не мы, так другие тебя прихватят, — нагло сказал Петрович, вытаскивая из кожаного дипломата тугие пачки денег.

Доллары! Гудков, как зачарованный, смотрел на «зеленые». Его насторожило многозначительное «мы», но оторвать восхищенного взгляда от увиденного был не в силах.

Не сказать, чтобы судьба сильно баловала Гудкова. После того, как вычистили из министерства при очередной перетряске, он во многих местах предлагал свои услуги. Как правило, работа была хлопотная и не особенно денежная. Он продолжал искать местечко потеплее, пока случай не привел его в Фонд слепых. Жадный и трусливый, он сначала побаивался председателя, мужика неуправляемого и, как говорили, честного.

Нечистый на руку сам, Гудков в честность других верил слабо. Он ждал лишь подходящего случая, чтобы начать разворачиваться, используя крышу «Слепых». Новое место сулило хороший куш. Пока он обхаживал председателя Фонда, выявлял его слабые точки. Тот любил поговорить о мерах государственной поддержки, определенных указом Президента, о таможенных льготах, о предпринимательстве инвалидов, но в деятельности коммерческих структур разбирался слабо. На этом и решил играть Гудков.

Яковлев сразу взял быка за рога. Кто знает при нынешнем бардаке, какое денежное вливание необходимо незрячим членам общества, чтобы выжить и не чувствовать себя отторгнутым от жизни? Да никто! Никто не станет крохоборничать и уличать убогих людей в корыстолюбии. Льготы, привилегии им предоставлены огромные. Номинальное юридическое основание подыскивать за рубежом партнера и заключать договор от имени Фонда слепых у фирмы «Самшит» есть.

Петрович с час втолковывал это трусливому Гудкову, который сидел со страдальческим выражением лица. Яковлев, прекрасно разобравшись в обстановке, верно определил, с чего он, Гудков, имеет верный кусок.

— Не густо, — подытожил Петрович. — Кусок верный, но не чрезмерный. Как говорится: жить будешь, но любить не захочешь. А я тебе дело предлагаю.

— Мне с председателем Фонда надо договариваться, — вяло протестовал Гудков, не отрывая взгляда от пачек с долларами.

— Договорись, — бросил Петрович.

Он не собирался долго обсуждать эту тему с бывшим сослуживцем. Школа Артема пошла ему впрок. Он теперь не бывший зэк, нищий, без положения. Он в «Белом жасмине» первое лицо, человек с деньгами и связями.

— На таможне… — начал было Гудков, но Петрович резко прервал его.

— А вот это, голуба, не твоя забота. Документы, которые придут в «Самшит» и в Фонд будут в полном порядке. Излишек неучтенных товаров… — начал Петрович, но тут же смолк. — Об этом пусть у тебя голова не болит.