Ложь - страница 14

стр.

- Ошибаетесь, доктор Ботель.

- Значит, кому-нибудь еще?

- Никому. Мы сами будем разрабатывать жилу.

- Вы и я?..

- Нет, покамест только Вы, поскольку я уезжаю. Я подумал, что Вы можете заняться разработкой, рассчитать издержки помимо той суммы, которую сочтете уместной за свой труд, а затем отдать мне половину прибыли.

- И Вас это устроит?

- Думаю, так будет лучше всего, если Вы дадите слово делать все на совесть. Во всяком случае, на время...

- Естественно, что слово я дам, но подождите... не торопитесь... Вы излóжите все сказанное на бумаге? Подпишете договор?..

- Да, я не вижу к этому никаких препятствий.

- И куда я должен отправлять Вашу долю?..

- Вы можете отдавать ее преподобному Джонсону.

- Вы чересчур ему доверяете!..

- Я доверяю и ему, и Вам, Ботель. Любому человеку можно доверять.

- А-а, в конце концов, Вы правы... Да какого черта! А всё из-за этих проклятых, продажных баб. Его предали, одурачили. Хорошо еще, что Вы из того же теста, что и я, не такой простофиля, как Рикардо!.. Несчастный глупец, которого обвели вокруг пальца.

- Доктор Ботель...

- Не кипятитесь! Я высоко ценил Рикардо, и больше всего на свете хотелось бы мне увидеть эту дамочку, о которой он рассказывал, эту шлюху, здесь, в Порто Нуэво. Гнусное бабье!.. Они всегда вертят нами, как хотят.

- Но не в этот раз, Ботель... Я поклялся в этом на могиле брата! – решительно и твердо произнес Деметрио, вскочив со стула. Удивленный Ботель с интересом взглянул на него. Словно боясь сболтнуть лишнее, Сан Тельмо подхватил со стоящего у входа стула брошенный им пробковый шлем.

- Полагаю, Вы знакомы с каким-либо адвокатом, или нотариусом, – спросил он Ботеля.

- С четырьмя. Они слетаются сюда, словно мухи на мед. Им-то что? Это мы добываем золото из земли, а они получают лакомый кусок, не утруждаясь и не рискуя жизнью. Еще недавно приходилось спускаться по реке до Куйабы, чтобы нотариально оформить что-либо, теперь с этим легче.

- Буду Вам признателен, если Вы соблаговолите заняться составлением договора.

- Я велю составить его прямо сейчас. В три часа жду Вас в таверне, чтобы подписать договор. Мне не по душе входить в дом преподобного Вильямса Джонсона, а ему и того меньше хотелось бы видеть меня там.

- В таком случае до трех.

- Буду ждать... Простите за нескромный вопрос... Вы отправляетесь в Рио-де-Жанейро… Это как-то связано с Рикардо?..

- Я еду туда исключительно по личному делу. Если Вам что-нибудь нужно...

- Ничего городского. Города меня не интересуют. Больше я не сунусь на их улицы, я задохнусь там. Какая польза от Вашего Рио-де Жанейро? По мне, так ничего стоящего.


***


Пирога, везущая Деметрио де Сан Тельмо обратно, теперь плыла по течению, и казалось, что гребцы без малейшего усилия толкали ее вперед. Лодка уверенно скользила по реке, разрезая зеленоватую воду. Казалось, она и сама знала, куда ей плыть. Владелец пироги, тот самый индеец из племени тупи, изредка задавал гребцам ритм, и широкие лопасти весел послушно погружались в воду, оставляя берега позади. Индеец украдкой поглядывал на белого человека, сидящего рядом с ним на самом дне пироги. Пассажир выглядел очень усталым, бледным и печальным, точно за три дня он прожил целый год. Деметрио рассматривал маленький кожаный чемоданчик, лежащий у него в ногах, словно невиданную драгоценность.

- Ты недолго пробыл в Порто Нуэво, патрон... Я не думал, что так скоро увижу тебя... Я почти никогда не вижу больше тех, кто там остался. Ты быстро нашел золото, правда?

Белый человек сжал губы и не ответил. Его мысли витали далеко отсюда, да и сам он словно и не здесь был. Теперь ему предстояло бороться с течением более стремительным, чем у реки Куйабы. Быть может, ему придется сразиться с целым светом, чтобы вырвать избалованную, изнеженную аристократку из ее обычной жизни, чтобы уничтожить ее, растоптать ее душу и вновь подняться вверх по этим самым водам, везя барышню, как трофей... Но сможет ли он это сделать?.. Полно, разве не мечтал он осуществить невозможное?..

- Если ты спешишь, мы можем грести всю ночь. Люди полны сил...

- Да, я тороплюсь... Я заплачу тебе вдвойне, если завтра мы будем в Куйабе.