Ложь - страница 49
- Какая чушь!..
- Какое облегчение – слышать Ваш смех и эти слова “какая чушь”! Да, было глупо бояться Вас, Вы не смогли бы причинить мне зло. Странно, но с самой первой секунды у меня сложилось впечатление, что рядом с Вами женщина всегда в безопасности.
- Вы мне льстите.
- Скорее, говорю правду.
- Вам доставляет удовольствие хвастаться откровенностью и прямотой…
- Рядом с настоящими друзьями мне нравится быть такой, какая я есть. Вы не благодарите меня? Я считаю Вас первым из них… Или я ошибаюсь?..
- Вероника, ради Бога! – Деметрио смутился, стараясь держать себя в руках. Как легко и просто было там, в гостиничном номере, вдали от нее, представлять, как вести себя и что делать. А сейчас, под лучистым взглядом этих сияющих глаз, вблизи от сочных, прохладных губ как тяжела душевная борьба с самим собой! Как трудно невыносимую тоску и тревогу выдавать за непреодолимую робость!
- Ну, хорошо, как я поняла, мне лучше не задавать Вам трудных вопросов… Судя по Вашему письму, Вам нужно было поговорить со мной... Вот тут, позади кустов, есть скамейка. Давайте присядем, и Вы сможете сказать мне все, что хотели.
- Так много всего...
- Ну так начинайте… Идите сюда… Вам не кажется, что здесь лучше?..
- Поразительно… Вы знаете парк, как свои пять пальцев, каждый его уголок.
- В этом нет ничего странного. Можно сказать, я жила в нем.
- Да-да, конечно.
- Знаете, я обожаю цветы. Часто, сидя здесь, я представляла, что нахожусь на поляне посреди густого леса. Я говорила Вам, что во мне немало первобытного… Я ужасно счастлива от единения с природой.
- С природой парка… С песчаными дорожками, ухоженными и аккуратно подстриженными садовником кустами. Согласен, такая природа весьма приятна и мила, но многим отличается от сельвы Матто Гроссо, например…
- А если я скажу, что хотела бы уехать в сельву?
- Должно быть, Вы смеетесь надо мной.
- Судя по всему, Вы думаете, что я не вынесу ни малейшей трудности, однако, Вы глубоко заблуждаетесь. Если речь пойдет о сердечных делах, я выдержу все.
- Вы так считаете?
- В подобном случае, чащи тропического леса меня не испугают… Я поехала бы туда вместе с мужем, если бы он был, к примеру, строителем дорог и мостов…
- В самом деле?..
- А Вы сомневаетесь в моих словах?
- Ничуть. Я необычайно рад слышать это, поскольку верю, что достаточно любить только самому, чтобы вынести все.
- Любить самому, и только? Я не поехала бы в сельву ради собственной любви, только ради любви взаимной.
- Вероника!..
- Что Вы хотите мне сказать? – Вероника придвинулась к Деметрио вплотную, чтобы заглянуть в серые глаза любимого. Воля Сан Тельмо ослабела, и глаза вмиг затуманились. Они много раз молчаливо говорили Веронике о любви, но сейчас избегают ее взгляда: в них слишком много боли, смятения, муки .
- Остальные вот-вот спустятся в парк, – Деметрио с трудом поднялся со скамьи. – Пожалуй, нам лучше выйти из кустов.
- Ах, да!.. Я совсем забыла сказать Вам, они не придут.
- Почему?..
- Вы же знаете, Джонни вчера немного приболел, а Вирхинии нездоровится с завидным постоянством. Впрочем, полагаю, ничего серьезного, раз доктор не приходил, ведь тетя Сара разыскивает его по малейшему поводу.
- О Вас так не заботятся, верно?..
- К счастью, у меня отличное здоровье. Так я позову конюха?..
- Нет-нет, подождите минутку, не стоит торопиться. Возможно, я сумею сказать Вам кое-что, что хотел сказать.
- Я была готова выслушать Вас и раньше…
- Да, я знаю… Простите меня… Я – осел, и не умею владеть собой, как это может показаться... но мне нужно сказать... нужно объясниться... Вероника, я не знаю, какого Вы обо мне мнения, но…
- В самом деле не знаете?..
- Вероника…
- Деметрио, сейчас Вы кажетесь мне ребенком, и это так необычно... Мне кажется, что Вы хотите сказать и боитесь, сомневаетесь и дрожите от страха... Но разве я не подала Вам пример откровенности?.. Не открыла Вам свое сердце и душу?.. Это – безумие, Деметрио, святое и возвышенное безумие, которым я больна также, как и Вы… Вы продолжаете молчать?.. Быть может, мне самой тогда сказать Вам, что...
- Нет, Вероника. Я скажу… Я мечтал… Я хочу… очень хочу…