Луч света для Олигарха - страница 7

– Ты подвела меня, Кристина. Ты предала меня. Почему?

–Я не…– моё горло сжалось, а затем он оказался надо мной. Он, казалось, увеличился в размерах, предчувствуя и пугая.

Он схватил меня за плечи. Его пальцы впились, пронзая мою кожу, – Почему, Кристина?! – он потряс меня, – Почему ты предала меня? ПОЧЕМУ?

Я проснулась с криком и резко вскочила в кровати, все мое тело было мокрым от пота. Мое сердце колотилось, и все, что я могла делать, это сидеть, а моя грудь вздымалась и опускалась, жадно вдыхая воздух. Я должна была успокоиться. Это был кошмар… кошмар. Я закрыла глаза, повторяя себе это снова и снова.

Мои руки сжались вокруг одеяла, сжавшись в кулаки. И тут я услышала его смех.

Я подняла голову. Мои глаза распахнулись, и я снова услышала это.

Это был смех из кошмара. Тогда это было жутко, а сейчас у меня по спине побежали мурашки. Я сглотнула. Смех Андрея был таким ясным, таким живым, это не могло быть моим воображением, хотя в этом смехе не было всей теплоты моего мужа.

Я сидела, боясь пошевелиться, а он все смеялся. Я снова легла, но глаза так и не закрылись.

Я приняла решение.

Пришло время двигаться дальше. Я должна отпустить прошлое.

– Я очень рада за тебя, что ты все же решилась.

Кира распаковывала коробку на моей новой кухне, доставая кастрюли и тарелки, а я сидела в гостиной, складывая книги, которые не смогла оставить в том доме.

Прошло несколько недель после того кошмара. С тех пор я жила у Киры. Когда я приехала, она не задавала мне вопросов, и я была ей очень благодарна, что мне не пришлось объяснять свое временное перемещение. Мне приснилось еще несколько ночных кошмаров, но я больше не слышала жуткого смеха Андрея. Слава Богу.

Грузчики привезли последний предмет мебели около девяти вечера, и почти через два часа мой желудок начал урчать. Я не ела весь день.

Кира нахмурилась, глядя на одну из кастрюль, она подняла одну за ручку, – И для чего они нужны?

Я взяла кастрюлю у неё и положила рядом с пустой коробкой, – Вообще то кастрюли нужны для приготовления еды, я удивлена что ты не знаешь этого. Если ты надумаешь, что ни будь сама приготовить, то без меня этого не делай.

– Это что может быть опасно?

– Обычно нет, но ты сожжешь свою квартиру дотла, – я не могла сдержать смеха.

Ее глаза сверкнули, и она тоже улыбнулась на мой сарказм, – Я не такая и неумеха, как ты думаешь.

– Конечно нет, – я похлопала ее по руке, когда мой желудок снова заурчал, – Кстати, о еде. В этих краях есть кафе или ресторан?

– Тут не далеко есть ресторанчик «На Высоте», я хожу туда обедать. Я никогда не была там в такое время, но я знаю, что он открыт.

– Подходит. Ты все равно должна показать мне окрестности. Я только знаю где ты работаешь и где твоя квартира, вот и всё. Ну еще дядя Саша упомянул продуктовый магазин недалеко отсюда.

– Дядя Саша? – Кира схватила свою сумочку и пальто.

Я пожала плечами, нажимая кнопку лифта, – Это я так зову нашего швейцара.

Когда мы прошли через вестибюль, он вышел из своего кабинета и придержал для нас дверь, – Дамы, хорошего вечера.

– Спасибо, дядь Саш.

Он сделал паузу, а потом и его лицо расплылось в ухмылке. Он снова кивнул сначала Кире, – Всего доброго Кира Олеговна, а потом мне, – Кристи.

Кира вышла наружу и засунула руки в пальто, – Почему он обращается ко мне официально, а к тебе, как будто вы родственники.

Я вышла за ней, и дверь закрылась. Пожав плечами, я толкнула ее плечо своим, – Потому что я особенная, – я подмигнула ей, и она закатила глаза.

– Не зазнавайся, потому что ты нравишься швейцару. Ты просто жилец в этом доме, вот он так и относиться.

– Как это не зазнаваться? У нас с ним мгновенно установились тёплые отношения. Он будет моим лучшим другом. Судя по тому, как развиваются наши отношения, это займет пару дней. Так что отдай мне браслет лучшей подруги обратно, его правда нужно будет удлинить, просто мне кажется у него запястье больше, чем у тебя.

– Угомонись, – она откинула голову назад и рассмеялась.

– Я еще не начинала даже, – тоже прогоготала я.

Она продолжала смеяться, но обняла меня за плечи и крепко прижала к себе, – Я рада что ты шутишь, и ты улыбаешься, и ты… прежняя ты, – она помрачнела, – Может быть, переезд был именно тем, что тебе было нужно.