Лучшая роль для принцессы - страница 16

Ты лукавишь, моя дорогая! Ведешь себя так, что можно только позавидовать твоему актерскому мастерству!

– Мне правда очень нужно, чтобы кто-нибудь мне обо всем рассказал, – в Настиных глазах застыла мольба.

Я в задумчивости разглядывала нашу гостью. Неуместное сострадание шевельнулось в душе, но я его быстро прогнала. Не думаю, что, рассказав ей о мироустройстве Антрока, наврежу себе. Если не стану ее просвещать, это сделает кто-то другой, а я не смогу подобраться к ней поближе. Как известно, чем лучше знаешь врага, тем больше шансов на победу.

– Хорошо, – решилась я. – Слушай.

Я бегло рассказала ей про четыре королевства и Магическую войну, наивно полагая, что она удовлетворится кратким изложением, ан нет. Насте захотелось подробностей.

– Кристиан не любит магию, потому что в этой войне погиб его отец?

Я хмыкнула.

– Попробуй спросить у него сама.

– Ой, нет, спасибо, – пробормотала Настя и задала новый вопрос, вогнавший меня в ступор: – Ты собираешься замуж за Кристиана?

И что я должна на это ответить?! Дайяна побери мое человеколюбие!

– А с какой стати ты интересуешься? – надменно спросила я. – Хочешь сделать то же самое?

– Вообще-то нет, – она потерла кончик носа, – у меня дома остался жених. Ну как жених, парень, мы живем вместе… Наверное, Кир волнуется, куда я делась, хотя мы и поругались…

Я удивленно вскинула брови:

– Вы живете вместе, но при этом не являетесь мужем и женой?

Анастасия нетерпеливо отмахнулась:

– Мне только девятнадцать. Что я забыла в этом браке? Сначала доучиться надо!

Потрясающая логика. А жить вместе, значит, можно?!

– У нас это неприемлемо, – отрезала я.

– Бедненькие, – искренне посочувствовала Настя, а я чуть не подавилась. Это мы – бедненькие?!

– Проживание вместе без брака – это разврат! – припечатала я.

– С чего ты взяла? – удивилась она. – Нам хорошо вдвоем, мы притираемся друг к другу, возможно, когда-нибудь и поженимся. Секс опять же регулярный…

– И кто тебя замуж возьмет не девственницей? – поразилась я.

Анастасия расхохоталась, да так, что лошади, пасшиеся поблизости, заволновались.

– У нас это никого не волнует, – ответила она, вытирая выступившие слезы. – Более того, девственность в определенном возрасте может стать проблемой, мужчины начнут думать, что раз никто до них на женщину не позарился, то и им она не нужна.

Какой ужасный мир!

– Слушай, ну ты же не думаешь, что ваш король – девственник? – хихикая, спросила Настя, а я покраснела. – Наверняка у него фавориток было или есть как грязи, и почему мужчинам можно до свадьбы, а женщинам – нельзя? Это предрассудки! У вас что, религия не позволяет? Кстати, а какая у вас религия?

Я, стараясь оправиться от шока, ответила, не задумываясь о словах:

– У нас один верховный бог – Танат. Повсюду его храмы… У бога была дочь – Дайяна, именно она наделила магией Проклятое королевство, а затем исчезла. Поэтому считается, что у нас только один бог.

– И что, он не позволяет вступать в брак девушкам, потерявшим невинность?

– Нет, но…

– Тогда это точно предрассудки, – заключила Анастасия.

– Может, ты не станешь лезть со своими представлениями в наш мир? – огрызнулась я.

Настя стушевалась:

– Да я как лучше хотела…

– Можешь не сомневаться, что у тебя не получилось!

От скандала спасла группа из трех всадников, направляющихся к нам из дворца. Когда они приблизились, в одном я узнала Китрана, придворного целителя. Спешившись, он поприветствовал меня, а затем склонился над несчастной. Я решила, что вполне могу вернуться к лошади, она явно заждалась, да и ее компания нравилась мне намного больше общества новой игрушки короля.

Китран знал свое дело, и через несколько минут Анастасия смогла подняться. Заметив недоуменный взгляд целителя, я поняла, что травма нашей гостьи изначально была серьезной заявкой на притворство. Я покачала головой – да, неприятная штучка…

Махнув рукой свите, я засобиралась во дворец. Анастасия, охая и стеная, взгромоздилась на лошадь с помощью стражников, сетуя на то, что ей, бедной, не дали прийти в себя, но я игнорировала ее вздохи. Кажется, данная особа начала меня всерьез раздражать. Надо что-то с этим делать.