Лучшая версия меня - страница 17

На звонок открыла дверь женщина. Будучи сорокалетней, она показалась Дейву старухой. Ее небрежно сколотые волосы были мышиного цвета, а брюки — слишком грязными даже для работы в саду. Она, нахмурившись, просто смотрела на Дейва, не говоря ни слова.

— Добрый день.

Женщина окинула Дейва взглядом и наконец разомкнула губы.

— Что Вам нужно?

— Поговорить с мистером Уилсоном.

— Его нет, — женщина не двинулась с места и продолжала стоять по ту сторону двери.

— Простите, а с кем я говорю?

— Со мной.

Дейв был настолько обескуражен, что забыл даже разозлиться.

— Кем Вы ему приходитесь? — спросил он.

— А Вы кем?

Значит, жена. Только жены могут задавать такие неудобные вопросы.

— Я — его коллега по работе.

Миссис Уилсон невесело засмеялась.

— По какой работе, коллега? — ее тон был насмешливым и очень неприятным. — По той, с которой его выперли?

— Лично я очень сожалею об этом.

— Он тоже очень сожалел об этом. Пока не застрелился.

Дейв отступил.

— Что?!

— А что, самоубийства не входят в устав Вашей фирмы?

Дейв потер переносицу.

— Если честно, я не знал…

— Слушайте, не отнимайте мое время, — и миссис Уилсон начала закрывать дверь.

— Постойте! — выкрик был таким громким, что в соседнем дворе залаяла собака.

«Значит, собаки на этой улице все же есть», — автоматически отметил Дейв про себя.

Миссис Уилсон перестала закрывать дверь, но сквозь оставшуюся щель смотрела все так же враждебно.

Дейв достал из кармана кошелек.

— Я хотел бы… компенсировать Ваше время.

Миссис Уилсон открыла дверь, вышла на крыльцо и закрыла дверь за своей спиной.

— Что Вам нужно? — повторила она свой первоначальный вопрос.

— Любые материалы, которые остались после Вашего мужа. Какие-то записи, заметки. Может, на его компьютере?

Миссис Уилсон засмеялась. От смеха она согнулась и уперла руки в колени. Отсмеявшись, она подняла на Дейва глаза.

— Вы что, правда думаете, что он записывал что-то? Его компьютер был вот здесь, — выпрямившись, она постучала согнутым пальцем по лбу.

Дейв посмотрел на миссис Уилсон — и поверил ей. Он не мог представить себе Уилсона, который искал бы в компьютере информацию о сотрудниках, как его преемник сегодня. Нет, Уилсону это было не нужно. Он не сидел в своем кабинете — а целыми днями шарился по отделам. Его вечно бегающие глазки подмечали все, а его компьютер — как и сказала его жена — был в его голове.

Дейв достал из кошелька пару купюр и сунул их в руку миссис Уилсон. Развернулся и пошел прочь. К моменту, когда садился в машину, он уже выбросил из головы и покончившего с собой бывшего коллегу, и его жену. Нужно было думать о будущем.

Чем он и занимался весь вечер, пока смотрел в окно на светящиеся окна незнакомки из дома напротив. Было муторно, неуютно и даже ножи сегодня — он чувствовал — помочь не могли. Прошло уже четыре дня с момента начала отсчета. Четыре дня из тридцати. А он не стал ближе к ней ни на миллиметр.

Отсчет идет. День двадцать шестой

Так же, как и всегда, Дейв подошел к окну и отодвинул занавеску. Но после того как вчера Дейв проворонил реальную возможность познакомиться с девушкой, в его сегодняшней односторонней встрече с ней не было привычной легкости. Теперь к его ощущению сопричастности прекрасному примешивался густой стыд и осознание своей никчемности и неуклюжести. Вчерашним жарким утром нужно было упасть на землю, покатиться к ее ногам — вдруг она остановилась бы и склонилась над ним? Дейв вздохнул и отошел от окна, отметив, что у него осталось всего двадцать шесть дней.

Рабочий день прошел в попытках избегать Клайва, Джона, Безгубого, чихающей девушки в красном, а на всякий случай — вообще всех.

А потом наступил пятничный вечер. Еще более тоскливый, чем обычно. На вечеринку он, понятное дело, не пошел — ведь предъявить свою девушку по-прежнему не мог. Хотя официальным поводом отсутствия была смерть отца. Спасибо папочке хоть за это, со злостью подумал Дейв. Раз вспомнив отца — конечно же, виновника всех своих несчастий — он уже не мог перестать думать о нем.

Дейв сел на свой диван, на столик поставил бутылку, в руку взял стакан и принялся планомерно напиваться. От ярости на отца он довольно быстро перешел к воспоминаниям, и полились слезы обиды.