Лучше умереть - страница 16

  «Подержите это для меня, пока я не вернусь».

  Он не задавал вопросов, поэтому мужчине не нужно было выбирать ответ. Все они улыбались и расслабились, теперь угрозы не было. Мужчина не колебался. Он не подумал анализировать просьбу. Он сделал шаг ближе и потянулся к пальто Виктора, вытащив руку из кармана, чтобы взять ее обеими руками. Пальцы вцепились в пальто.

  Виктор выпустил его, схватил охранника за запястья и притянул ближе.

  Он споткнулся, потеряв равновесие, на удар головой, который Виктор нанес ему в лицо.

  Самая крепкая часть тела Виктора — изгиб лба — столкнулась с переносицей мужчины. Кость хрустнула. Хрящ уплощен. Кровь вырвалась из ноздрей двумя нисходящими струями и залила рубашку мужчины.

  Виктор отступил в сторону, чтобы позволить ему шататься вперед под действием собственного импульса. То, что он не пошел прямо вниз, свидетельствовало о стойкости этого человека, но бессознательно он или нет, он не будет участвовать в битве столько, сколько Виктор будет в этом нуждаться.

  Крупный мужчина быстро реагировал, но медленно двигался под огромным весом своей неестественной мускулатуры. Он нанес хорошо выполненный удар, который сломает Виктору челюсть со значительным смещением костей, если он попадет в цель, но он был слишком медленным, чтобы попасть в цель. Виктор увернулся, ударил россиянина правым кулаком в грудину, левым по печени, обвил человека, пока тот шатался от ударов и пытался схватиться, и на повороте ударил ногой по задней части колена, пытаясь следить за движениями Виктора.

  Он рухнул на колени, задыхаясь и морщась. Виктор обхватил мужчину за шею правой рукой, упершись левой, и сжимал, пока тот не прекратил борьбу и не упал лицом в снег.

  Другой мужчина повернулся и, шатаясь, шел к Виктору, кровь текла по его рту и капала с подбородка. Глаза русского расширились в попытке увидеть сквозь пелену боли и слез. Он нанес прямой удар, от которого Виктор ускользнул, шагнув на расстояние досягаемости мужчины и ударив его по подбородку ударом открытой ладони. Его голова откинулась назад, и он упал рядом с другим охранником.

  Он ощупал их, нашел телефоны и раздавил их пяткой. Оба были вооружены — пистолетами «Байкал» и оптическими дубинками. Виктор бросил оружие в ближайшую ливневую канализацию. Двое парней просыпались через несколько минут или не просыпались вообще. Виктору было все равно. Он не пытался их убить, но и не пытался не делать этого.

  Он распахнул заднюю дверь бара и вошел внутрь.

  ДЕВЯТЬ

  Воздух был горячим, тяжелым и громким. Музыка не играла, но плотная масса людей, растерянная алкоголем, все перекрикивали друг друга, чтобы быть услышанными. Было тепло, отопление работало на полную мощность, чтобы пережить зиму снаружи, и несколько десятков человек набились внутрь, выпивая и закусывая барной едой. Вешалки возле главного входа были перегружены. Бармен смешивал коктейли, флиртуя с группой молодых женщин на каблуках, которые могли бы легко убить, если бы работали с ними хоть немного. Он носил галстук-бабочку. Ледяная скульптура, которая, как предположил Виктор, когда-то была обнаженной женщиной, медленно таяла за барной стойкой. Посетители были одеты в стильную и деловую одежду, теперь помятую и растрепанную после нескольких часов вечеринок после работы. У Виктора никогда не было постоянной работы. Он никогда не работал с девяти до пяти. Он знал, что сойдет с ума, сидя весь день в офисе. Если предположить, что он еще не сошел с ума.

  Свободных столиков не было, а у самого бара места хватало только для одного локтя. Это не было несчастным случаем. Человек, с которым он должен был здесь встретиться, мог выбрать любое количество более тихих мест. Он хотел, чтобы его окружали люди. На этот раз это было сделано исключительно для его собственной защиты и не имело ничего общего с попыткой убедить Виктора, что его намерения не направлены на насилие.

  Опыт подсказал Виктору, что это не подстава. Если бы он знал, что это было, он бы не зашел так далеко. Но он сохранял повышенную бдительность. Он держал себя в готовности действовать — драться и бежать. В его работе самым опасным было неожиданное. Нечего было терять, если застать врасплох невинными действиями.