Лучшее за год 2004. Научная фантастика. Космический боевик. Киберпанк - страница 8

Но тут яркая точка крошечного голубого солнца, казалось, разлетелась на сотни миллионов иголок и булавок, которые вонзались в мою по-осеннему белую кожу, и я вынужден был снова спрятаться в тень. Когда я дотронулся до лица, то почувствовал, что кожа на нем уже успела обгореть.

Господи. Как глупо.

Что же дальше? Ведь и воздух здесь может быть опасным, смертельно ядовитым. Я могу подхватить какую-нибудь болезнь. А может, я вообще уже мертв, только еще не упал.

Да, да, знаю. Герой романа никогда не умирает. Кроме той книжки Фолкнера, над которой посмеивалась учительница литературы в десятом классе. Она еще говорила: «Как же нам все это понимать? Герой бродит с ручкой и бумагой по берегу реки, а потом прыгает в воду, тонет и при этом все записывает?»

Из космоса планета была похожа на желто-серый мячик, ничем не примечательный. Правда, на полюсе виднелась маленькая шапка ледяного покрова. И еще несколько бледных тучек рядом с какими-то горными вершинами. Небольшие каньоны, дюны. Марс, только не красный?

Арракис, подумал я. Мне очень понравился тот сериал из пяти частей в «Аналоге», хотя сбивали с толку вечные перемены формата, которыми так увлекался Кэмпбелл: то он издавал журнал так, как обычно издают дайджесты, то возвращался к нормальному размеру, и так постоянно; а у меня из-за этого вся коллекция на полке была перепутана. Помню, я еще решил, что мир Дюны, наверное, пошел с Марса, — Герберт, скорее всего, в какой-то момент понял, что для его романа места в Солнечной системе маловато.

Я вспомнил свою спальню. Свою кровать. Маленький стол. Книжные шкафы, до отказа набитые детскими книжками в твердых переплетах, которые я собрал на чердаке у деда, а еще книгами в мягких обложках и журналами, купленными на ярмарке: «Удивительное рядом», «Фантастика», «Таинственные миры»…

Крабоподобные роботы с ведрами и небольшими автоматическими тачками на солнцепеке нагружали розовато-лиловый песок. Какая-то смесь? Что бы это ни было, но лежала смесь не толстым слоем. Я принюхался, но никакого особого запаха не заметил. А чего я ждал, чтобы запахло корицей? Здесь скорее пахнет, как на салюте или фейерверке. Порох. Здесь пахнет порохом.

С палубы наблюдения я смог разглядеть нечто напоминавшее город — далеко на горизонте виднелись низкие белые здания, ярко блестевшие в свете солнца. Я обвел их пальцем по стеклу, и изображение тут же увеличилось. Необожженный кирпич? Никакого движения, некоторые здания полуразрушены. Может, это развалины Кораада?

В любом случае до развалин очень далеко. Я могу дождаться темноты, а потом отправиться туда, — наверное, дорога займет часа три-четыре. Да? А что если корабль улетит без меня? Что тогда? Я вдруг вспомнил книгу «Брошенные в Галактике». Нет. Я совсем не хочу стать одним из мальчишек Андре Нортон. Уж лучше приключение в духе Хайнлайна.

А может, из меня выйдет настоящий Джон Граймз? Может, меня уже поджидает прекрасная шпионка? Бог ты мой! Какой же я глупый. Мне повезет, если я продержусь еще хотя бы неделю!

А что если сценарий моего романа разыгрывается, как у Ларри Найдена? Что если мы приземлимся на планете, где есть заселенная область? Я представил, как сбегаю по трапу прямо на песок, и тут меня подхватывают убийственные ветры и несут в чертову страну Оз.

Немного погодя я поднялся по трапу. Выглянул в окно. Увидел маленьких динозавров или кого-то в этом роде. Одно известно точно: тарелка улетит, космический корабль отправится дальше в космос, рано или поздно мы окажемся где-то еще. Но кто стоит за всем этим? Роботы? Вряд ли, приятель. Может, вся эта штука — просто некий суперсовременный зонд? Рано или поздно он соберет все образцы и повезет их домой.

И что будет, когда меня обнаружат вместе с другими образцами?

Я наблюдал, как крабы-роботы собирают спайс, и вдруг… мне так сильно чего-то захотелось. Все равно чего. Например, увидеть вдалеке песчаного червя. Или чтобы сейчас сюда подъехал Пол Атридес? Нет. Тогда, может, Чани.

Я думаю, что в следующий раз мы приземлились на очередную планету недели через три, хотя слово «приземлились» тут вряд ли подходит. За эти три недели я уже видеть не мог плоды хлебного дерева. Примерно на полпути я набрался храбрости, поймал и приготовил несколько маленьких ящериц, но они оказались слишком костлявыми и солеными — как копченая селедка. Тогда я поймал двух коричневых змеек, каждая длиной около двух футов.