Лучшие из нас - страница 8

Полу только что исполнилось тридцать три года. Около девяти месяцев назад он начал работать во временной должности на кафедре футуристической лингвистики. Он, как уже говорилось, счастливый человек. Да, в настоящий момент он очень доволен жизнью. Он только что расстался с Сири, зубным врачом, с которой встречался последние два месяца. Ему принадлежит половина выкрашенного в зеленый цвет дома на улице Нильса Абеля, ведущей от внешней границы университетской территории к гуманитарному факультету. В его квартире есть гостиная и три спальни, а это больше места, чем ему нужно. Дом недавно отремонтирован, большую часть ремонта на добровольной основе по выходным сделали друзья детства и однокашники Пола. Единственное, что можно сказать про дом, это что он выполнен в мужественном стиле, но возлюбленные Пола добавили в обстановку нечто женское. Одна за другой, они привносили что-то свое в его хозяйство: мягкие подушки и пледы, картинки на стенах, даже пару подсвечников для плавающих свечей на краю ванной (хотя они уже покрылись пылью).

Да, у Пола все прекрасно. Процент по ипотеке все еще низок, кредит за учебу выплачен (при помощи щедрой матери — факт, о котором Мортен не устает ему напоминать: «Вот поросенок, тебе повезло с мамой, ты ее не заслуживаешь»). Он получил как раз ту работу — научную должность в Университете Осло, — о которой мечтал. Теперь осталось только сделать так, чтобы эта работа стала постоянной.

Пока линия жизни Пола шла ровно и высоко. И с того момента, как он увидел Нанну в дверях кафедры футуристической лингвистики, линия устремилась прямо вверх, задрожала от возбуждения. Пол влюбился. В тот самый момент, в том самом месте. Он не просто увлечен, пленен или очарован. Он серьезно, глубоко и безгранично влюблен. Возможно, впервые. В жизни Пола было много женщин. Они легко на него западают. Он, как говорится, прекрасно выглядит. Пол образован, обладает широким кругозором и шармом. У него необычайно красивый голос, глубокий и звучный (могучий, как обычно говорит его мама, но она испытывает пристрастие к романтическим эпитетам). Если он хочет произвести на женщину впечатление, то начинает тянуть гласные, так что звуки зависают в воздухе и трепещут, прежде чем проникают в женские уши. Обычно он говорит спокойно, даже неспешно, но начинает частить, если чем-то увлечен или на чем-то настаивает. Пол знает, как воздействует на противоположный пол, но он еще немного смущается, и иногда его одолевает юношеская неуверенность. Наглость и смущение — в этой последовательности и в соотношении 5:1 — делают Пола совершенно неотразимым. В результате — целый ряд краткосрочных отношений. (Друзья Пола, а особенно лучший друг Мортен, называют постоянно растущее количество экс-подружек «курочками Пола»).

До сих пор Пол еще не любил по-настоящему ни одну женщину. Он всегда влюбляется безрассудно, влюбляется, очертя голову, и каждый раз он уверен, что она — это Та Самая Женщина, но уверенность длится так недолго, что он даже не успевает насладиться ею, прежде чем она улетучится. Поэтому Пол шутя говорил своей маме: «Ты — моя единственная». И до встречи с Нанной это полностью соответствовало действительности.

Не будет преувеличением сказать, что Нанна изменила жизнь Пола. Поэтому история Пола начинается с этого момента. Но все же, чтобы подготовить декорации для этого эпизода и показать, насколько неожиданной была встреча в этой точке на линии жизни Пола, мы должны начать наше повествование немного раньше.

Университет напоминает банку плохо простерилизованных консервов, сказала как-то одна профессор другой на рождественском празднике — или это было на летнем пикнике? Университет находится в состоянии хронического ботулизма, говорила она. Мельчайшее происшествие здесь может раздуться, распухнуть и достигнуть колоссальных размеров. Здесь не самые благоприятные условия для проявления снисходительности и почти нет места прощению.

Вино из коробки сделало ее красноречивой. Ее собеседница кивала: верно подмечено. Но они обе уже хорошо выпили.

Может быть, в этом что-то есть. Очень немногие ученые попадают в университет. А уж если попадают, то сидят там до тех пор, пока не одеревенеют телом и душой и не выйдут на пенсию. При этом им нет надобности проводить много времени за пределами коридора, в котором располагается их кабинет. Человек может даже быть недовольным своей работой. Но он остается в университете.