Лучшие подруги - страница 22

Как ни странно, но это, похоже, никого не удивило. Ни друзей, ни родных. Как будто все они даже ожидали этого. Не ожидала только Лиззи.

– Я всегда знала, что у вас что-то не так, – сказала ее старшая сестра Гвен, пытаясь успокоить Лиззи. – Так что, может, оно и к лучшему.

Лиззи, обычно за словом в карман не лезшая, не нашлась что ответить сестре. Гвен всегда была защитницей браков, она считала одиноких женщин несчастными, заслуживающими жалости. Так неужели отсутствие гармонии в браке Майлса и Лиззи было столь очевидным, что даже Гвен посчитала, что им лучше расстаться?

К несчастью, после ухода Майлса у Лиззи было очень много времени, чтобы подумать об этом.

Когда их младшему ребенку, Дебре, исполнилось восемнадцать, она уехала в Дублин, и это послужило первым толчком к распаду их брака. До этого казалось, что в семействе Шанахан все хорошо. Хороший дом, стоявший на одной из старых улиц Данмора, – из красного кирпича, с четырьмя спальнями, столовой, которой, честно говоря, семья пользовалась все меньше и меньше, и небольшим садом, где Лиззи проводила много времени. У нее были работа, друзья, ее сад, а Майлс работал в плановом отделе муниципалитета и проводил время с приятелями в сквош-клубе.

Их жизнь не была слишком радостной, но Лиззи убеждала себя, что все изменится, когда дети станут жить самостоятельно.

Они с Майлсом слишком рано завели детей. Да, очень рано. Лиззи иногда со смехом вспоминала, что во время свадьбы ее беременность была уже очевидна. Однако были в этом и свои преимущества. Джо шел двадцать второй год, он учился в художественном колледже в Лондоне, Дебра ступала на медицинскую стезю в Дублине. Лиззи и Майлс остались одни. А Лиззи уже и не помнила, какой может быть жизнь без детей.

Казалось, в доме должна была бы воцариться атмосфера опустевшего гнездышка. Но ничего подобного не произошло. Лиззи не оглядывала растерянным взглядом пустые места за круглым столом. Она обожала своих детей, действительно обожала, но они, покидая дом, даже не поблагодарили ее за то, что она превратилась в усталую, стареющую женщину, воспитывая их. И вот Лиззи и Майлс Шанахан остались одни, теперь они могли жить полноценной жизнью, жизнью для себя.

Охваченная новыми идеями, Лиззи подумала, что теперь, наверное, они смогут построить оранжерею в саду или провести вместе чудесный отпуск, о котором всегда мечтали, но не могли позволить себе, поскольку почти все деньги уходили на детей. А может быть, даже съездить на сафари. Лиззи представила себе джип, мчащийся по саванне, как это изображали в рекламных проспектах.

Да и собой не мешало бы заняться. Конечно же, Лиззи не превратилась в неряху. Когда в ее светло-каштановых вьющихся волосах появлялась седина, она тут же бежала в парикмахерскую. И Майлсу, похоже, нравилось, что она следит за собой.

Лиззи с удовлетворением думала, что Майлс тоже не позволяет себе стариться раньше времени. Ведь им обоим исполнилось только по сорок четыре. Некоторые в их возрасте только женились и заводили детей, а у них все это было уже позади.

В один из дней Лиззи принесла домой рекламные проспекты оранжерей, ну и ради развлечения прихватила еще проспекты, рекламировавшие сафари.

Вечером Майлс, сидя в своем кресле перед камином, молча разглядывал проспекты, которые Лиззи нарочно положила на кофейный столик. А затем совершенно спокойно Майлс сообщил, что хочет развестись с ней. Ему очень жаль, но разве она не понимает, что так будет лучше?

Лиззи, уже успевшая заглянуть в ежедневник мужа, чтобы узнать, смог ли бы он взять отпуск в лучший для поездки на сафари сезон, буквально оцепенела, стоя у каминной полки.

– Я думаю, ты согласишься со мной, – так же спокойно продолжал Майлс. – У нас давно уже у каждого своя жизнь. Мы жили вместе только ради детей, но теперь, когда они разъехались… – Он замолчал, не закончив фразы.

По мере того как до Лиззи доходил смысл его слов, ее все больше охватывал ужас.

– Лиззи, мы слишком рано поженились, – снова заговорил Майлс. – У нас не было времени подумать о будущем или о том, действительно ли мы подходим друг другу. Ведь если бы ты не забеременела, мы бы не поженились, не так ли?