Лукавый морок - страница 14

Шестнадцатилетний пацан едва ли сможет его сделать.

– А его новые друзья найдут, куда и как эту силу направить, – добавил Борис Евгеньевич вкрадчиво, глядя на него исподлобья.

– Его новые друзья? – насторожился Нев. – Ты про «К13»?

– Да, Ковен Тринадцати. Они попали в поле нашего зрения недавно: когда Лиля рассказала о том, как они пытались завербовать тебя. До тех пор им удавалось держаться в тени.

– Не могу удержаться от замечания: вы невероятно эффективны, – снова съязвил Нев, делая глоток чая, чтобы промочить пересохшее от волнения горло.

К его удивлению, Борис Евгеньевич только тяжело вздохнул и печально покивал.

– Увы, Общество уже не то, что было раньше. Мы существуем по инерции, большинство из нас давно потеряло веру в то, что мы делаем. Не считая некоторого количества радикалов, которые, наоборот, чересчур усердны, остальные не готовы посвятить себя служению в полном объеме. В итоге, говоря метафорически, мы в лучшем случае гоняем по подворотням гопников, а с организованной преступностью ничего сделать не можем.

Он снова посмотрел на Нева. В его глазах промелькнуло странное выражение, как будто он вдруг что-то вспомнил, задался вопросом, стоит ли об этом говорить, а потом мгновенно принял решение.

– После того, как ты напал на наш офис и забрал четвертый дар, я приказал Лиле убить тебя. Мы все были уверены, что ты идешь к финальной точке: к превращению в Избранника. Это был единственный выход, единственный способ остановить надвигающееся безумие, грозящее миру апокалипсисом.

На лице Нева не дрогнул ни один мускул, хотя в груди стало холодно и пусто. Он молча ждал продолжения.

– Она отказалась. Сказала, что не может этого сделать. Я пытался ее убедить, надеялся, что, взвесив все «за» и «против», она все-таки выполнит свою миссию. Но… – он улыбнулся и развел руками, – как мы видим, этого не произошло. Как не случилось и конца света: тебе хватило ума и стойкости отказаться от даров, от могущества. Но нам не будет так везти всегда.

Борис Евгеньевич снова сделал выразительную паузу, чтобы придать следующим словам больший вес.

– Его надо остановить.

Брови Нева удивленно приподнялись, когда он наконец понял, к чему ведет его собеседник.

– Теперь ты хочешь отправить с этой почетной миссией меня? – он не смог скрыть ни удивления, ни возмущения. – Хочешь, чтобы я убил мальчика, пока он не стал настоящим дьяволом?

– Вообще-то, когда я говорил, что его надо остановить, я прежде всего имел в виду Ковен, – уточнил Борис Евгеньевич. – Но боюсь, что без устранения Гека не обойтись. Они не просто так жаждали заполучить в свои ряды тебя, а потом, когда ты отказался, переключились на него. Им нужен кто-то с силой Темных Ангелов. Потому что, невзирая на свое красивое название, по сравнению с вами они просто фокусники. Думаю, до сих пор они не попадали в поле нашего зрения именно поэтому: они ничего глобального и не делали. Не экспериментировали с магией, не распространяли учение. Просто использовали сверхъестественные силы для обогащения. Шли ради этого по головам и трупам, но со стороны мало чем отличались от большинства таких же внезапно разбогатевших сограждан. Банально и примитивно.

– Почему ты думаешь, что теперь они хотят чего-то другого? – не понял Нев. – Зачем им апокалипсис, если им в этом мире очень даже хорошо живется?

Борис Евгеньевич тихонько рассмеялся, как будто его позабавила такая наивность.

– Для всего однажды наступает пресыщение. Деньги рано или поздно теряют ценность, если буквально из ушей лезут, а ты уже купил все, что за них продавалось. Но ненасытность, желание большего остаются. Я не думаю, что они действительно хотят апокалипсиса или хотя бы просто понимают, что эти игры могут к нему привести. Но когда у тебя уже есть все, что можно купить, остается только одно, чего все еще можно желать. Власти. Безграничной. Возможности забраться на самый-самый верх, подчинить себе всех. Перекроить мир так, как хочется, не оглядываясь на гражданские права и свободы, на мнения других государств. Стереть прежние границы, установить свои законы, уничтожить всех, кто тебе не по душе. Ты историк, ты лучше меня знаешь, во что это вылилось в прошлый раз. Мы не можем допустить повторения той ситуации. А Ковен, я уверен, идет именно к этому.